Первым пришло понимание... всё это время, все бесконечные годы я отчаянно хотел одного -- жить!!! Снова, как прежде, жить на всю катушку, а не делать вид, что живой! И снова слышать музыку, которая уже давно не звучала для меня.
Небо, каким же циничным ублюдком я стал! Как только меня не прибил собственный брат...
-- Как же чертовски могут устать... крылья за спиной... -- последней строкой пропел брат, и такая неизбывная тоска звучала в его голосе, в каждом звуке гитарных струн, что хотелось завыть.
Крылья волочились по земле и не было сил их сложить аккуратно, когда я подходил к брату. Он поднял взгляд... и я вдруг очень остро понял -- да он же жалел меня! Слишком глубоко прочёл мою душу и жалел! Меня!!! Тварь, убийцу без чести и совести, урода, ублюдка! Меня, который любому мог ударить в спину, меня, которому нельзя было верить, потому что я мог спокойно предать любое доверие, если бы счёл нужным и выгодным! Безжалостного, кровавого, хитрого и изворотливого тирана, которого даже демоны Инферно побаивались! Он жалел!..
-- Ты законченный придурок, -- только и сумел выдохнуть я, прежде чем в глазах поплыло.
-- Малыш?.. -- осторожно, боясь поверить, позвал брат.
Ну-ка, Рыцарь, быстро собрался и прекратил растекаться в амёбообразное состояние! Порефлексуешь позже. Собравшись с силами, я дёрнул брата за ворот, заставляя встать, встряхнул и рявкнул со всей злостью, на которую сейчас был способен:
-- Только попробуй отказаться от Света и принять Тьму, эльф! Я тебя прибью раньше, чем пройдёшь ритуал, понятно?!
-- Да я не собирался!.. -- попытался оправдаться обалдевший светлый.
-- Деду ври, ушастый! -- я снова безжалостно встряхнул брата. -- Аккурат через три года от сегодняшнего дня ты отрёкся от Света и принял Тьму. Так вот, только посмотришь косо в сторону ритуала -- я тебя прирежу сам! Усёк?!
-- Усёк, -- поспешно закивал братец, явно подозревая, что с головой я опять в ссоре. Да я с ней и не мирился никогда. А Ван улыбнулся легко, светло, как уже давно не улыбался. -- Как же я рад твоему возвращению, братишка!
-- Я сам безмерно рад, -- хмыкнул в ответ. Земля активно попыталась уйти из-под ног. -- А ещё я спать и есть хочу...
Как добрался обратно до домика лесников, помню очень смутно. И заснул, кажется, даже до подушки не добравшись. Ох и устал же я, оказывается, за сколько-то там последних дней...
-- Воробей, ты вставать вообще собираешься?!
Нет, не собираюсь. Не хочу. Ну и что с того, что солнце давно перевалило за зенит, что жарко и что голова обязательно разболится, если буду дальше спать?! Мне слишком многое нужно переварить в своём рассудке, а просыпаться для этого совершенно никакого желания.
-- Отвали!
Засунув голову под подушку, я спихнул со своего лежачего места непрошеного гостя. Точнее, гостью.
-- Милорд, ты несносный малолетний обалдуй! -- припечатал другой, тоже незваный, визитёр.
Угу, конечно, даже согласен, только отвалите! Укрывшись крылом, я снова скользнул в сторону сновидений, слыша голос прибоя. Мне снилось холодное море и чайки... дом...
Подушку безжалостно сдёрнули и припечатали меня ею сверху. Ух, она же тяжёлая и жёсткая, зараза! Больно же.
-- Сгиньте оба! -- рыкнул в ответ, пытаясь поглубже заковыряться в одеяло, опять спеленавшее меня как бабочку кокон. -- Спать хочу...
-- Уже за полдень время и Ван встал на лейтэр! -- ворчливо сообщила Маньячка.
-- И как? -- разлепляя один глаз, поинтересовался я.
-- Обкатывает и регулирует ось, -- сообщил Маньяк, выглянув в окно.
-- Разбудите, когда он будет готов к полёту, -- сообщил я, снова пытаясь прикинуться веником.
-- Вставай давай, сонный царевич!
Тычок под рёбра был на редкость удачным и попал в болевую точку. Не прокатил мой манёвр.
-- Уйди, садистка белобрысая!
-- Так! Даня, тащи холодную воду.
-- Сей момент.
Маньяк помчал куда-то вниз, а я тайком приоткрыл один глаз, делая вид, что продолжаю спать, проверил, насколько у меня вчера хватило сил раздеться, потихоньку выпутываясь из кокона одеяла. Сил хватило ненамного, и штаны и футболка на месте.
Данька зашёл в комнату, решительно таща в руках ведро. Только близнецы приготовились меня полить, как я резво вскочил, схватился за донышко приподнятого ведра и аккуратно перенаправил, вылив всю воду на них! Когда они заорали, я уже пулей метнулся к окошку и был на улице прежде, чем двойня успела хоть что-то предпринять в качестве ответных мер. Йа кросавчег!
Светлый, увидев в окошке двух мокрых и злющих двойняшек, чуть не свалился от ржача с лейтэра. Жестами сообщив мне свои пожелания, близнецы стали стаскивать с себя мокрые тельняшки, оставаясь в майках. Совершив "круг почёта" рядом с братом, я поинтересовался:
Читать дальше