Екатерина Федорова - Возвращение милорда

– Ты слишком увлекся этим мальчишкой, Герослав, – упрекнул собеседника король эльфов.

Оборотень пожал плечами:

– А он мне нравится. Хоть и приблудный, но достойный росток на моем фамильном древе. А ты ему один раз уже показал, что умеешь крутить свои делишки за чужой спиной. Так-то вот, Федя… Ну, пошли будить нашу спящую баронессу.

Оборотень негромко стукнул костяшками пальцев по столу. Потом, выждав паузу, стукнул уже погромче. Опять подождал. Наконец заорал:

– Есть там кто-нибудь или нет?! Слуги!!

Почти тут же на крик явился ражий молодец в черно-синем одеянии. Фамильные цвета рода Де Лабри, припомнилось вдруг оборотню. Когда-то это были его цвета. А сейчас они принадлежат уже другому…

Он стряхнул нахлынувшее было чувство горечи. Громко сказал слуге:

– Смотрителя замка ко мне. Живо!

Слуга ушел, что-то нечленораздельно ворча себе под нос. Король Эльфедра, или, как его только что назвал оборотень, Федя, лукаво улыбнулся оборотню. Спросил:

– Ты расслышал, что он про тебя сказал, а, Герослав?

– Конечно, – сквозь зубы ответил оборотень. – «Животина в людском облике, раскомандовался тут, ровно сам герцог…» Черт с ним, Эльфедра. Я здесь остался исключительно ради мальчишки, которого сэр Сериога назначил в наследники герцогства. Хочешь – верь, хочешь – нет… Так что потерплю… лет с десяток. Хотя знаешь, иногда так в лес и тянет…

Эльфедра посерьезнел лицом, оборотил на него внимательно-задумчивые глаза, но ничего не сказал. И оборотень тоже больше не открывал рта, молча глядя в окно. С определенной тоской. Поверх башен замка Дебро в дальних далях по воздуху плыла лента горизонта, окаймленная полосой зубчато-синего леса.

Явился мажордом – маленький, сухонький седой старичок. И тоже в черно-синем. Отвесил не слишком глубокий поклон, сказал протяжно, без особого почтения:

– Что угодно… э-э?

– Милорд, – грозно сказал король эльфов. – Что угодно милорду! – Он встал с кресла и двинулся в сторону мажордома. – В свое время, когда вы, местный народишко, изгнали герцога Герослава де Лабри с его собственных земель, я промолчал, – начал говорить Эльфедра, четко разделяя слова. – Не захотел вмешиваться в ваши местные дела. Поскольку тогдашним представителям рода Де Лабри мандонада [4]эльфийская дана не была. Потом я много раз сожалел об этом. Но теперь поумнел. И либо вы будете оказывать опекуну наследника должное уважение, либо я припомню, что эльфы все еще могут затворять водные жилы на ваших землях и вызывать падеж скота… И не толко скота, как мне помнится, – ты все понял, старик? Так что запомни сам и другим передай. Ну?! Милорда не слышу.

– Милорд, – испуганно проблеял мажордом. – Милорды, я не хотел…

– Вот и не хоти, – отчеканил король эльфов. – А теперь слушай своего господина.

– Крут ты иногда, Эльфедра, – посетовал оборотень. – А ты, мажордом, слушай мою команду: больше леди Клотильде вина не давать. Вообще. Ты понял? И, как только очнется, зови меня.

– Понятно, милорд. – Мажордом немного помялся, потом спросил заискивающим тоном: – А кормить-то ее хоть можно? Милорд…

– Даже нужно. Леди Клотильде предстоит вскорости отправиться за нашим общим другом и твоим господином, сэром Сериогой. Так что кормить уважаемую леди следует как… как на убой. Все понятно? Свободен.

– Да, милорд! – радостно прошамкал старик. – Конечно, милорд! Уж как наша ледюшка-то будет рада. За сэром Сериогой, ишь ты…

Старичок удалился, счастливо бормоча себе под нос.

– Дивно, – покачал головой король эльфов. – Могу поспорить – он прямо сейчас отправится к Клоти, растолкает ее и преподнесет пьяной вдрызг баронессе радостную весть. Про предстоящий поход за Сериогой Лабрийским.

– Так что тебе сейчас лучше не покидать меня, дружище, – открыто ухмыляясь его королевскому величеству, заявил оборотень. – Поскольку сюда вот-вот притопчет наша грозная леди Клоти, дыша воодушевлением и перегарами…

В типовых блочных пятиэтажках иногда существует так называемая «линия шепота» – странный казус, благодаря которому слова, произнесенные шепотом, к примеру, где-нибудь на кухне, совершенно неслышимы в прилегающем к кухне коридорчику. И напротив, довольно хорошо различимы в самом дальнем углу смежной с кухней комнаты. Как раз в том углу, где располагался скромный диванчик, на котором бывший сэр Сериога Лабрийский и имел обыкновение спать каждую ночь. Ибо по причине того, что квартира у семейства Кановниных была всего лишь двухкомнатная и спальня в этой квартире имелась только одна, Сереге, сэру и по совместительству герцогу Де Лабри, приходилось спать в большой комнате на продавленном скрипучем диванчике. Как до факта своего герцогства, так и после.