Кристофер Сташеф - Волшебник не в своем уме. Волшебник в Бедламе

Гар стоял, как статуя, лицо его было подобно камню.

— Но это единственная возможность для вас сохранить свободу и независимость.

Ольдо покачал головой.

— Мы найдем другой путь. Должен быть другой путь! Вооружиться — это еще куда ни шло, но заключить военный союз? Нет! — Он обвел взглядом советников, впавших в полное смятение от одной только мысли об объединении с соперниками по торговым делам. — Мы должны обдумать все, что услышали, собратья мои, купцы, и снова собраться для разговора, когда разум наш будет более ясен. — Он ударил в гонг и возвестил: — Мы соберемся завтра в это же время! Заседание окончено. Всем доброго вечера!

На следующий день советники собрались вновь, но Джанни и Гара не пригласили, поскольку их рассказы уже были выслушаны, и Гар успел сказать гораздо более того, чем желал бы Совет. Браккалезе-старший заседание посетил, но домой вернулся недовольный. Качая головой, он сказал:

— Три часа спорили, а так ничего и не решили!

— Что, даже не отказались от моей идеи поиска союзников? — спросил Гар.

— О нет, тут они были целиком и полностью согласны! Ольдо начал заседание, сказав: «Думаю, мы можем сразу бесповоротно отбросить мысль об объединении с нашими соперниками. Верно?» И все закричали: «Верно!» А Грепотти добавил: «Особенно — с Веногой!» И больше об этом никто ни слова не сказал.

Гар вздохнул, покачал головой:

— Быть может, для вашего ремесла это и неплохо, но это никуда не годная стратегия.

— Так что же нам делать? — в отчаянии спросил Джанни.

— А что мы можем поделать? — развел руками Паоло. — Главное, как всегда — дело, торговля. Что же еще? Но если уж тому суждено быть, то хотя бы надо покупателей и продавцов товаров избирать как можно более осторожно! Ты, Джанни, снова поведешь караван, но на сей раз отправишься на север, в Наворрику, через горы. Разбойники там только местные, а войско туда никакое не сунется — края слишком суровые.

Гар, естественно, тоже отправился с караваном. Браккалезе-старший и думать не мог о том, чтобы отправить сына в путь без охраны, когда под рукой был профессиональный воин, да еще такой, который отказался взять плату за свою прежнюю работу, поскольку не уберег караван. «Хорошо еще, — подумал Джанни, — что Гар и вину за то, что Стилеты спалили склад старика Лудовико, на себя не берет!»

Джанни волновался перед отъездом и радовался возможности оправдаться за предыдущую неудачную поездку. Он поражался тому, что отец ему доверяет при том, что он не сберег посланных под его началом в Аччеру товаров. Он твердо решил не обмануть доверия отца, и волновался ужасно. Когда ночью в день отъезда Джанни очнулся, у него было такое ощущение, словно он и не спал вовсе. На самом деле он, конечно, крепко спал.

Джанни, — позвала его она еще до того, как он ее увидел, а потом он как бы обернулся… Вот она! Красавица томно танцевала во мраке. Длинная вуаль скрывала ее лицо и лишь чуть-чуть приоткрывала дивные формы. Она была воплощением желания, красоты, грации — всем, чего только жаждет мужчина.

Джанни, — сказала она. — Ведь я предупредила тебя о Стилетах. Почему ты меня не послушал?

Я послушал тебя, прекрасная дева! — с тоской ответил Джанни. — Но Совет не пожелал послушать меня.

И отец твой не пожелал послушать, если снова отправил тебя в дорогу! Тебе опасно идти не только на запад, но и на север, и на юг! Я бы не посоветовала тебе и на юг ходить. Но там только море!

Джанни был напуган не на шутку.

Но почему мне грозят опасности, куда бы я ни пошел?

Потому что благородные властители объединяются повсюду — точно так, как великан посоветовал объединиться вам, купцам! Они заключают союзы и приглашают наемные войска, дабы отомстить непокорным простолюдинам вроде вас, которые дерзнули сравниться со своими былыми повелителями в том, что выстроили свой собственный город, да еще и сами им правят! О, только не ошибись, Джанни: великан был прав, прав во всем! Но если уж вам не удалось убедить советников объединиться с другими торговыми городами, хотя бы сами не обрекайте себя на гибель! — Ее фигура дрогнула, заколебалась. Она отвернулась, стала исчезать, таять. — Не уходи, Джанни… не уходи…

— Не уходи! — прокричал и он сам, бессознательно повторив ее слова. — Не уходи! Побудь еще немного, ибо я жажду узнать тебя поближе. Останься, прекрасная дева, останься!

Но она исчезала, продолжая повторять:

Не уходи… не уходи… не уходи…