Кристофер Сташеф - Волшебник не в своем уме. Волшебник в Бедламе

Хотел ли он! У Джанни от волнения застучало в висках при одной только мысли об этом! Он, конечно, понимал, что предложение относится к ним обоим, а не конкретно к нему. Уняв разбушевавшиеся чувства, он сказал:

— Ты необычайно добра! Конечно же, мы будем очень рады поехать с тобой!

— Тогда пошли. — Медаллия помогла Джанни подняться на ноги и была вынуждена поддержать его, чтобы он не упал. Джанни застонал от боли. Все полученные им ушибы возмущенно вскричали, жалуясь, что их потревожили. Колени Джанни подкашивались, но он держался за плечо Медаллии, и это было так приятно, что этого было достаточно, чтобы не лишиться чувств от боли. Он, покачиваясь, побрел рядом с красавицей к ее кибитке. — Не спеши, не спеши, — приговаривала она. — Еще немножко… — И вот Джанни увидел прямо перед собой желтые доски повозки. Медаллия опустила его руку на край телеги и сказала: — Теперь держись крепко, а я приведу твоего друга. Шесть слабых рук лучше помогут тебе забраться в кибитку, чем две сильных.

С этими словами она удалилась за Гаром.

Но великан уже сам поднялся на ноги и стоял, покачиваясь и опираясь на палку, верхний конец которой был обломан. С ужасом Джанни понял, что это — сломанное копье и что его владелец вторую половину, с наконечником, унес с собой, потому что сталь ценилась дорого. Медаллия взяла руку Гара и положила себе на плечо. Джанни поразился тому, насколько больно уколола его ревность. Гар сдержанно кивнул и пошел рядом с девушкой, но, как отметил Джанни, на плечо ее он лишь слегка опирался, а не обнял красавицу. Она подвела Гара к кибитке сзади, вернулась к Джанни, отвела и его туда, затем забралась в кибитку, втащила туда Джанни с помощью Гара, усадила на обитое мягкой тканью сиденье и вернулась за Гаром.

Джанни изумленно осматривался. Прежде ему ни разу не доводилось бывать внутри цыганских кибиток, и он никак не ожидал, что тут окажется так чистенько, светло и приятно. Стенки были выкрашены в цвет слоновой кости, на них были нарисованы цветы. У обеих стенок под окошками стояли мягкие лежанки, застланные бежево-белой полосатой тканью, вытканной в Пироджии. Передние окошки были изготовлены из переплавленного желтого, зеленого и коричневого бутылочного стекла, а прозрачные задние были забраны занавесками. Окошки были набраны из мелких стеклышек, вырезанных скорее всего из осколков. У левого окна стояли два стула, один напротив другого. Похоже, они были приколочены к полу, как, собственно, все, что находилось внутри кибитки и не было подвешено под потолком фургона. Между стульями находился складной стол. Сейчас он был сложен, и его крышка была прислонена к стенке. Сзади, в четырех футах от входа, стояла печка, выложенная изразцами. Она как бы загораживала вход. На стенках были развешаны картины в рамках: городской пейзаж, домик в лесу, изображение престарелой крестьянской пары у очага. «Не могло ли быть так, — задумался Джанни, — что эта молодая цыганка мечтала обрести хоть какой-нибудь дом — мечтала с той же страстью, как другие молодые люди стремятся пуститься в странствия?»

Гар ухитрился войти в дверной проем, не пригнувшись, но внутри ему пришлось проявить чудеса ловкости, чтобы обойти печку, не задев дымоходной трубы. Справившись с этим, он рухнул на скамью возле Джанни и, тяжело дыша, закрыл глаза. Джанни поразился тому, что и у этого великана силы имели предел.

— Отдыхайте, — посоветовала им Медаллия и подала Джанни бурдюк с водой. — У ваших скамей есть подлокотники. Держитесь за них, потому что кибитка покачивается при езде.

С этими словами она, взметнув пышными яркими юбками, удалилась через маленькую дверцу впереди и прикрикнула на осликов. Кибитка тронулась, и Джанни тут же убедился в том, что подлокотники — очень полезное приспособление. «Куда она нас везет?»

— А куда ведет эта дорога?

— В Пироджию, если она не вздумает повернуть к другому городу.

— Ну, тогда она скорее всего довезет нас до твоей родины, — сказал Гар. — Когда она меня перевязывала, я ей сказал, что ты из Пироджии, и сказал, что обещал доставить тебя домой целым и невредимым и должен сделать это во что бы то ни стало.

— Благодарю тебя за это, — медленно проговорил Джанни. — Похоже, тебе так и придется сделать, хотя и не совсем так, как ты намеревался. — Он бросил взгляд в сторону переднего окошка и сказал: — А она очень добра.

— Верно, — кивнул Гар. — Но вот только на цыганку не очень похожа.

Джанни изумленно глянул на него.