Malakla - Планета двойников[СИ]

— "Это пригодится и это. Ага! Это. А это, что за контейнер? Для капитана Явика? Странно. Оу, какая прелесть! Семечко Предтеч?" — Мо хомячил всё подряд двое суток. Забил трюм челнока, подумал, почесался и стал "таинственным клиентом". Тайком влез в электронику непонятных кладовок. И увидел на экранчике бывших коллег — свирепых Газа и Тосола. Кузены спорили о цвете покоев и грызлись, как рато. Искин Дворца, который "Пятёрочка", тщетно их успокаивал. Мо обалдел от таких видов, но пальчики побегали ещё по клаве; потом он вспотел и стартанул обратно в Сферу. Неудачно.

Некстати влево подвернул древний метеорит (откуда он взялся?), и стелс челнок стал нанизываться на продолговатый каменно-железоводный кусок. За время пока машинка, теряя куски обшивки, защиту и движители, погружалась в недра метеорита, судовые дроны успели запихнуть Мо-капитана в найденную камеру криостазис для кэпа Явика. Скромник, чуток вдохнув паленой проводки, предался спешному забытью. Искин челнока спасался самостоятельно.

И затерялось Семечко Предтеч, или Предшественников. Минутная слабость и прелесть Мо. Орешек уплыл поближе к Ку, прогрелся под лучами звезды, раскрылся, увеличиваясь в миллионы раз, и превратился в чудесную планету.

А Нефритовый Дворец момент старта челнока Мо реально зевнул. Защита-то аховая. Да и не до ахов было. Грызня Тосола и Газа привела к всеобщей потасовке триумфаторов. Побили друг другу будки и разъехались. Газ с дружками — на планету Хутун. Тосол — на Сибариту. Остальные кто куда. Космос-то велик. "Гадство! Меня одного оставили", — злился "Пятёрочка". — "Ничего, ироды, я вас всех сюда соберу. Дайте только срок".

Прошло энное количество лет. Спартанцы стали стареть и, самостоятельно, потянулись на приём к искину обновленного Нефритового дворца. А "Пятёрочка" стал "Пятаком". Просто он часто себе говорил: — "Я должон быть с яйцами. Точка". Поэтому бывших подельников он быстречко прибрал к "рукам", не забыв поставить на кормление "дворцовыми таблетками долголетия". Их изобрёл Тосол-генетик и производитель клонов на Бублике. Спартанцы молодели телом, но таки дряхлели умом. Склероз, маячил маразм, да и за простатой надо следить. И давно члены кодлы не виделись. Оттого во Дворце была радость и веселье, а у Мо Даунсона была тоска.

— Ну, ты, будешь называть меня Абама-папа, — заявил ему искин. "Сявка ты, а не Обама!" — подумал Мо, вылезая из камеры криостазиса. — Ну, ты, чурка, я твою маму, твоего папу, — продолжил робот-грубиян, и полились древние словечки. Искин из них прямо-таки горки складывал. Трёх-, пяти —, и семиэтажные. "И где он нахватался?" Искин и нахватался, и переродился, и приобрёл связи с несколькими тайными ретрансляторами. Плюс мелочёвку в загашнике…

— А вон моя планета! Я её назвал Сковородка, — заявил, уже Сява, на следующий день. — И намедни туда кое-кого подселил. Мо за день облазил внутренности метеорита и приуныл. "Хуже Булыжника! Воздух спёртый, жрачка синтетическая, вода — бее. И набор геолога. Зашибись! Чем там этот, матерщинник, хвалится?" Уныло посмотрел на сохранившиеся экраны, что были в центральной рубке челнока. Картинку передавали несколько разведчиков-минидронов. "Тэкс. Планета. Хвостатые и бесхвостые. Город странный. А сантехника, какая клёвая!" Мо припомнил, как до тюрьмы таки одолел учебу на сантехника 3 разряда. Стал работать и получил три года лагерей за "потраву уникальных бактерий-эндемиков". Хотя вначале ему шили политическую статью. Потом уже, став техником-военспецом у спартанцев, Скромник часто мастерил золотые унитазы ручной сборки членам Совета. "Эх".

И это "эх" растянулось на двадцать лет. "Новый Робинзон", вгрызался в монолит. Строил свой Кабинет и докучал Сяву одними и теми же вопросами о переселенцах. У тех был странный сбой в генетике. Сява обиделся и от имени Мо переселил ещё. И самым обидным способом для Скромника.

— Копирайтер, хренов! Демиург недоделанный! От Пятака нахватался, мля! — вопил заплаканный военспец. Сява в образе осьминога, спеленав бывшего техника, приволок того в свой загашник и стал тыкать носом Мо в кнопочки странного аппарата. Больше миллиона раз тыкал. Всего 666 тактов. Длительность процесса привела к тому, что Мо вспомнил кое-что из древнего и своего прошлого. И нарастающая боль отключила сознание Мо…

Десять дней после этого Мо молчал, нос болел, но любопытство-то в крови у гомо…

— Сява, а почему твой планшет пишет, что системной оппозиции у меня никак нет, а несистемная имеет всего одну персону? Это вообще кто? А кто повесил эти спутники?