Владислав Майоров - Война копыт и крыльев.

Охахон, будучи свидетелем этого семейного скандала, почесал рога и присел рядом с пьяным Анатолием. Бес не понимал, что происходит: все планы развалились, Люба осталась нетронутой дома, и бурбулятор зла заполнен всего на треть. Порассуждав сам с собой, Охахон решил, что и так все по плану, Любу можно оприходовать не Славиком, а кем-нибудь другим, но Галину надо срочно изолировать от семьи. Злобно зыркнув на Антипа, который успокаивал Любу, бес спустился в свой сектор, завершить отчетные дела.

Хранитель догадывался, что Охахон замышляет что-то против Галины и остался сторожить квартиру от посягательств нечистой силы.

Вернувшись к своей жертве, Охахон чуть было не закипел от злости. Галина пекла блины на кухне, Анатолий делал зарядку, а Люба убиралась в своей комнате. Антип вывел весь запах перегара из дома и очистил его от эманаций зла, разбросанных бесом перед уходом. Ночью на помощь хранителю Антипу прилетели друзья — Амато и набравшийся сил Бенигно, хранитель Любы. Втроем они до утра взывали к добродетелям всех членов семьи.

К обеду случилось еще более неприятное событие для беса — все Шпонкины вместе пошли в храм на воскресную службу вместе с довольными хранителем. По дороге бес пытался внушить Анатолию купить бутылку пива, всячески старался заплести Галине ноги, чтобы она упала и получила тяжелую травму, а над ухом Любы звенел адским колокольчиком, навевая мысли о Славике. В отчаянии Охахон запрыгнул на шею цыганке, которая стояла возле пивного ларька, столкнул прочь сидевшего на ней черта и скомандовал просить мелочь у приближающейся процессии. Увидев её перед собой, Галина начала креститься и говорить вслух молитву, отчего та, не успев ничего сказать, отскочила в сторону как ошпаренная и упала в открытый люк, где работали водопроводчики. Снизу послышались громкие ругательства работяг.

Несмотря на все уловки Охахона, ведомые хранителями родители и дочь благополучно дошли до церкви, где бес уже не мог их преследовать. Во время пребывания в храме Анатолию стало плохо и он кратковременно потерял сознание. Когда он пришел в себя, то увидел бабушку в косынке напротив, которая строго произнесла: «Будешь пить — ноги отсохнут!». В конце службы батюшка благословил Галину, Анатолия и Любу на добрые дела и велел впредь не браниться и не безобразничать, а Любе сказал, чтобы хранила целомудрие до нужного времени, а не шла на поводу у похоти.

Охахон сидел за двести метров на плечах у цыганки, стучал ей копытом по голове, невзирая на слабые попытки черта вернуться на свое законное место, и никак не мог понять причины такой разительной перемены в семье Шпонкиных, а больше всего ему не давали покоя мысли об Анатолии, который вместо того чтобы спать или похмеляться, взял да и пошел набираться божественной энергии в церковь. К вечеру бес явился в квартиру Шпонкиных, но не увидел в ней никого из людей, потому что они стали невидимыми для нечистой силы. На самом деле Анатолий убирался в квартире, жена старательно готовила ужин, а Люба готовилась к экзаменам в медицинском колледже. Охахон был опытным бесом и все понял. Злобно покосившись на Антипа, Бенигно и Амато бес вылетел в окно и направился в дом напротив, где проживала чета алкоголиков — семью Кучиных уже давно совращали два не сильно умных черта, потому облапошить и обобрать их было для Охахона делом быстрым и верным.

Богатый бай Джамуха Аль Насри носил печатку на пальце. Ему подарил её один заморский богач на самаркандском базаре. Бай надел украшение на безымянный палец и очень гордился этим подарком. Каждый раз при удобном случае демонстрировал руку своим гостям и знакомым баям. Печатка действительно была качественного изготовления и символизировала успешность своего обладателя. Шайтан Эргашир заметил такую нездоровую страсть к вещам и решил проработать бая. Эргашир давно уже имел удовольствие искушать представителей рода Аль Насри, поскольку у тех всегда имелся целый букет пороков — скупость, гневливость, похотливость, жестокость. На этих баях Эргашир поднялся от уровня мелкого духа-вредителя до шайтана с большими возможностями.

У бая Джамухи было три жены и пятеро детей. Любая из них могла получить плеткой, если сделает что-то не так, или лицо ее покажется мужу слишком унылым. Эргаширу противостоял хранитель Алнухдин. Он как мог боролся за спасение бая, но опыт предшественников подсказывал, что согнать беса с насиженного веками места почти невозможно. Алнухдину оставалось только с печалью смотреть, как его визави утаскивает в Подземелье целые поколения семьи Аль Насри. Один раз он попытался встать у беса на пути, в открытую бросив ему вызов, но пропустил такой сильный удар, что надолго пропал с Земли, восстанавливаясь в Небесных Чертогах.