Вероника Мелан - Ассасин

«Быстрее!»

Не обращая внимания на злобные бабкины выкрики, несущиеся следом, Декстер запрыгнул внутрь и завел двигатель. Колеса взвизгнули и сорвались в занос, пешеходы испуганно заозирались.

А Рен улыбался.

Теперь он знал, где искать Элли. И, если бог даст, успеет спасти ее.

Океан плескал мутные волны на гладкий берег. Пена, шурша, облизывала песчинки, выползала вперед и откатывалась назад, оставляя после себя мокрый след. А через секунду накатывала новая волна. Ветер кружил мелкий песок — бросал его, переносил с места на место, поглаживал.

Я сидела на небольшом возвышении, перебирала пальцами стебли засохшей травы и смотрела на то, как неутомимые волны одна за другой поднимаются из далеких глубин, чтобы, дождавшись своей очереди, ласково прогуляться соленым прибоем по пляжу затерянной бухты «СантаРайз».

Какое-то время мне удавалось ни о чем не думать. Лишь изредка чувствовалось, как кто-то пытается дотронуться до меня невидимой рукой, но я стряхивала ее, желая побыть в одиночестве. Голова играла со мной — то затягивалась туманной дымкой, в которой слышались голоса и появлялись странные картинки, то вновь светлела, позволяя любоваться морем, шум которого был единственным звуком, окружившим меня со всех сторон.

Еще ветер. Иногда он посвистывал, запутавшись в изогнутых стволах пальм, играя широкими тугими листьями, иногда заставлял песчинки выводить хоровод, а иногда прятался и затихал в соломенной крыше стоящего позади бунгало.

Глядя на бесконечную череду волн, я старалась не замечать того, что пальцы рук и ног постепенно немеют от холода, а веки наливаются тяжестью. Мне хотелось смотреть на раскинувшийся передо мной океан как можно дольше, запомнить его ленивую небрежность и тот чудный цвет воды, который вобрал в себя миллионы серовато-бурых оттенков. Навсегда унести с собой этот запах — запах ветра и моря. Запах вечной свободы.

Не знаю, когда именно это случилось, но в какой-то момент я поняла, что нахожусь не одна.

Позади меня стоял тот, кого я хотела видеть меньше всего на свете. Однако его присутствие меня не удивило.

— Уходи, — попросила я, не оборачиваясь.

— Нет. — Ответ Рена прозвучал очень мягко. — Я пришел к тебе.

В меру громкий, спокойный и пугающе ласковый, его голос обволакивал меня, вплетался в плеск волн. Галлюцинация? Даже если так, я поговорю с ней.

— Ты пришел слишком поздно, — мои холодные пальцы продолжали перебирать песчинки, — дай мне побыть одной.

— Я не могу, — послышалось сзади.

Он сел рядом на песок.

— Пожалуйста, уходи. Я не могу заставить, я могу только просить…

— Я много раз уходил от тебя тогда, когда хотел остаться. Не нужно больше просить об этом.

От его слов что-то внутри перевернулось. Теплая волна медленно окатила воспаленное сознание и схлынула, оставив недоумение и растерянность. Зачем он говорит мне это? Почему так больно слышать эти слова? Зачем… теперь?

И он не галлюцинация. А жаль, потому что слишком поздно. Стало горько.

— Рен…

— Посмотри на меня.

Нет, этот мягкий голос попросту не мог принадлежать известному мне Рену Декстеру — я, должно быть, бредила. Оставаясь неподвижной, продолжала считать волны.

— Элли, посмотри на меня…

Сколько теплоты, сколько страсти. И как хочется ей поддаться…

— Нет, Рен, все кончено. Я просто хочу побыть одна и надеюсь, ты позволишь мне сделать это, несмотря на то, что эта бухта твоя…

— Элли…

Я вздрогнула и, не выдержав, повернулась к нему. Всматриваясь в знакомое лицо, я пыталась найти ответ, что изменилось с нашей последней встречи? Почему холод ушел из стальных глаз, а интонации неуловимо потеплели?

— От меня и так почти ничего не осталось. Не нужно было тебе приходить…

Он поднял мою руку и прижал к своим губам.

— Не надо. Не говори ничего. Я очень редко ошибался в жизни, но с тех пор как появилась ты, только этим и занимался. — Рен (а это точно был он) покачал головой. — Вот только я не хочу добавлять к этому списку еще одну ошибку — самую главную.

А я все еще не верила, что он сидит рядом, разговаривает со мной и смотрит так тепло, как я всегда мечтала. Что ж, я получила это, хоть и под конец жизни.

— Ложись.

Меня мягко подтолкнули и уложили спиной на песок.

— Что ты делаешь?

— Доверься мне…

— Рен!

— Доверься, пожалуйста. — В его глазах смешалась нежность и боль. — Ты сможешь принять любое решение, но позже. Сейчас я должен кое-что сделать.