Кэтрин Куртц - Дерини. Трилогия [ Возрождение Дерини. Шахматы Дерини. Властитель Дерини]

— Когда я скажу, — крикнул кучеру всадник, — поддай лошадям кнута, а вы, мужики, толкайте. Ну, готовы?

Кучер кивнул и поднял кнут; Морган набрал полную грудь воздуха.

— Ну, поехали!

Моргай и его сотоварищи налегли изо всех сил. Лошади рванулись — колеса дрогнули, и экипаж начал медленно выбираться из рытвины. Дав карете продвинуться на несколько футов вперед, кучер натянул вожжи. Всадник, возглавляющий эскорт, подъехал к Моргану и остальным паломникам.

— Ее милость благодарит всех вас, — произнес он, отдавая кнутом приветственный салют. Морган и остальные путники поклонились.

— Ее милость сама хочет поблагодарить вас, — раздался из кареты нежный, мелодичный голос.

Морган увидел голубые глаза на бледном, утомленном лице несравненной красоты. Лицо это было окружено облаком великолепных золотисто-рыжих волос, ниспадающих на плечи как два языка пламени и оплетающих голову витой короной. Маленький носик был слегка вздернут, а округлые благородные губы были такого оттенка, что сравнить их по праву можно было лишь с розой.

Эти неправдоподобно голубые глаза некоторое время смотрели на него — достаточно долго, чтобы ее образ навсегда запечатлелся в его сознании. И только спустя несколько мгновений Морган пришел в себя настолько, чтобы отступить на шаг и отдать неуклюжий поклон. Вспомнив вдруг, что сейчас он не учтивый и блестящий лорд Аларик Морган, он вовремя изменил фразу, которую собирался произнести.

— Для Алана-охотника счастье служить вам, моя госпожа, — пробормотал он, пытаясь не встречаться с ней взглядом.

Глава эскорта кашлянул, подъехал и легко, но твердо коснулся концом кнутовища плеча Моргана.

— Довольно, охотник, — сказал он тоном человека, имеющего власть и не желающего ее утратить, — ее милость торопится.

— Конечно, добрый господин, — пробормотал Морган, пятясь от кареты, не в силах оторвать взгляда от леди. — Счастливого пути, моя госпожа!

Леди кивнула и стала снова задергивать занавески, как вдруг из окна высунулась маленькая взъерошенная рыжая головка и широко распахнутые глазенки уставились на Моргана. Леди покачала головой и что-то шепнула ребенку на ухо, затем улыбнулась Моргану, и они исчезли из виду. Морган тоже улыбнулся, но карета тронулась с места и двинулась дальше по дороге. Дункан вышел из часовни со значком Торина, приколотым к его охотничьей шапочке, и снова опоясал себя мечом. Со вздохом Морган вернулся к лошадям и избавился от меча, а потом решительным шагом двинулся через двор ко входу в усыпальницу.

Переступив порог, он оглядел резную ажурную решетку, прикрывающую все стены, прислушался к гулкому эху, сопровождавшему каждый его шаг по паркетному полу. На другом конце комнаты он увидел тяжелые резные двойные двери, ведущие в саму гробницу. Почувствовав справа, за перегородкой, чье-то присутствие, Морган посмотрел туда и поклонился.

Там был монах, который обычно находился в часовне, — и для того, чтобы исповедовать кающихся, желающих облегчить душу, и для того, чтобы наблюдать за порядком — в гробницу должен был входить только один паломник.

— Да благословит вас Бог, отец мой, — произнес Морган как можно более набожно.

— И тебя так же, и тебя, — ответил монах суровым шепотом.

Морган кивнул в знак признательности за благословение и двинулся к двойной двери. Уже положив руку на дверную ручку, он услышал, как монах зашевелился в своем деревянном закутке, и у него мелькнула мысль, что, возможно, что-то в нем привлекает внимание. Он оглянулся, надеясь, что не возбудил в монахе излишнего интереса к себе, тот в это время закашлялся.

— Не желаешь ли ты исповедоваться, сын мой, — проскрежетал в тишине его голос.

Морган покачал головой и опять шагнул к двери, но остановился и обернулся, задумчиво и настороженно глядя в сторону перегородки. О чем-то он, наверное, забыл Легкая улыбка тронула уголки его губ, он полез к себе за пояс и вытащил оттуда небольшую золотую монетку.

— Благодарю тебя, нет, мой добрый брат, — сказал он, сгоняя улыбку. — Но возьми вот это за твою заботу. — Двигаясь неуклюже от смущения и неловкости, он прошел к решетке и опустил золотой в узкую щель. Уже отойдя, он услышал, как монета с тихим звоном провалилась в желоб, и следом — плохо скрываемый вздох облегчения.

— Иди с миром, сын мой, — уже в дверях усыпальницы услышал он бормотание монаха — Да обрящешь ты то, что ищешь.

Морган вошел, закрыл за собой дверь и подождал, пока его глаза привыкнут к еще более тусклому освещению Гробница Святого Торина не представляла собой ничего особенного, Морган бывал в более внушительных и роскошных усыпальницах, построенных для более известных и почитаемых святых. Но здесь витала какая-то особая прелесть, покорившая Моргана.