Дэвид Гаймер - Эра Зигмара - Омнибус

До этого момента. До грозы…

Она с горячностью билась в небе, буря ярилась, сверкали яростные лазурные молнии.

— Что это означает, Скарку?

Жрец бойни остановился на куче черепов, запрокинул голову и посмотрел на темнеющее небо. Зловещие сумерки опустились на горы, бросая тени поперек огромных древних костей, из-за которых хребет и получил свое название.

— Это знамение, — прошептал он через бритвенно-острые зубы. — Призыв. Кхорн зовет нас в бой, Сын Войны.

Гхаар'ет чувствовал то же в своей крови, жестокий, ненасытный позыв. Призрачный сильный ветер неистовствовал на хребте, избавляя воздух от зловония крови и заменяя его чем-то другим. Дождь… сталь… молнии. Ворча, Гхаар'ет надел шлем из черного железа. Глазные щели изображала метка Кхорна, поднимаясь над головой парой рогов. Шлем, словно влитой, вцепился ему в лицо. Другие отметки оскверняли его голую плоть — подсчет убийств и проклятья демонов.

— Оставьте это мясо, — проворчал Сын Войны своим воинам, взяв свой адский топор, застрявший в трупе короля-колдуна Арканистов.

Налетчики его Выкованных Кровью оставили туши Арканитов и взялись за оружие. Некоторые недовольно роптали, но перспектива близкой битвы и убийства подавляла любое серьезное недовольство.

— Темный пир может подождать, — сказал он Скарку, привязывавшему к поясу рубиново-красный череп. Он взял с трупа Арканита его украшенную перьями боевую маску, скрыв под ней оскаленный рот.

— Кхорн вновь зовет. — сказал жрец.

— И пусть кровь течет… — ответил Гхаар'ет, но его взгляд был прикован к молниям, низвергающимся с небес.

После они спустились с Гаргантюанского хребта, пересекли сложенный из костей Мост Бездны и достигли Варнагорной равнины.

Четыре огромных тотема на красной земле этой глубокой долины поднимались так высоко, что, казалось, пробивали облака. Никого из тех, кто поднялся по ним достаточно высоко, больше не видели. Ходили слухи, что эти тотемы, высеченные в виде лиц чудовищных левиафанов, были творением рук смертных, построенные, дабы служить мостом между мирами.

Подобные разговоры разжигали в Гхаар'ете гнев, и он убивал всякого, кто посмел повторить этот слух. Но когда он увидел золотого воина, стоявшего между этих четырех столбов, он начал задаваться вопросом, не были ли дураки, чьи черепа теперь украшали его вешалку для трофеев, действительно правы.

Но теперь это не имело значение. Когда золотой воин повернулся, Гхаар увидел мощь его движений и бесстрастную маску, и понял, что нашел достойного противника своей ярости.

Скарку что-то бессвязно выкрикивал, плюясь кровавой слизью, ярость настигла его.

Гхаар'ет поумерил гнев жреца бойни и остудил горячую кровь своих воинов.

— Осторожнее. — произнес он, не отводя взгляда от золотого воина, размахивавшему молотом и щитом с изображением чистого неба, подобного которому Гхаар'ет никогда прежде не видел. — Этот мой.

Он поработил многие другие боевые банды, уничтожив тех, кто не хотел ему подчиняться… Три Глаза, Змеецы, даже Изменители Плоти Арканиты, чья кровь все еще алела на клинке его топора. Но никогда в своей жизни он не видел боевых банд с символикой, похожей на эту. Его кровь горячилась, когда он представлял бой с этим воином.

Никто не смеет перечить ему — Гхаар'ет убил всех своих соперников из Выкованных Кровью, поэтому, когда он шагнул на площадку между тотемами, он рассчитывал лично уничтожить этого чемпиона.

— Ты смотришь, мой повелитель Кхорн? — прошептал он, прежде чем указать на золотого воина топором. — Грозовой Налетчик… — крикнул он навстречу буре и ветру, которая поднялась навстречу ему, — Мой топор жаждет твоей крови! Твой череп украсит мой победный храм. — С грозовых небес на его золотые доспехи проскочил разряд. Гхаар'ет мог думать об этом воине только как о грозовом налетчике, и когда тот заговорил, голос его оказался воистину громовым.

— И вот, Зигмар видит всю испорченность Хаоса и все многообразие порожденного им зла.

Гхаар'ет нахмурился, — Зигмар? — он неудержимо расхохотался, когда грозовой налетчик указал на него молотом и принял вызов. — Зигмар мертв! Кхорн убил его, высосал мозг из его костей и пил его кровь, пока в сморщенном трупе не осталось ничего! Ха! Ты не от Зигмара, мерзавец. Сейчас я покажу тебе, почему…

Он навалился на золотого воина, размахивая топором. Первый удар Гхаар'ета пришелся на щит воина, который издал звон, резонировавший с бурей.