Михаил Ера - Удачная позиция

— Добрый ты человек и дело доброе затеял. Да только заклятье снять — задача трудная, — таинственным шепотом произнесла она.

Поликарп Матвеевич, брезгливо следивший за манипуляциями чернобровой, услыхав о заклятье, изменился в лице. А гадалка продолжила шептать:

— Могу помочь делу твоему, если по руке увижу, что ждет тебя.

Она раскрыла ладошки — алтын исчез, как и не было его вовсе. Купец удивленно хмыкнул и протянул-таки руку цыганке.

— Ежели правду скажешь, то рублем награжу, — добродушно начал он, но строго продолжил: — А ежели голову морочить начнешь…

С последними словами протянутая рука сжалась сначала в кулак, а после изобразила фигу.

— Что ты, касатик! — зашептала цыганка. — Я всегда правду говорю, а такому серьезному, богатому человеку — уж тем более.

Она подложила свою маленькую ладошку под громадный кулак с дулей, двумя пальцами другой руки принялась разжимать фигу. В раскрывшейся ладони, к великому удивлению Поликарпа Матвеевича, оказался исчезнувший ранее алтын, который, впрочем, долго там не задержался и вновь перекочевал к цыганке. Каким образом монета очутилась у него, купец не понимал, но этот факт развеял последние сомнения — он расслабил руку и с интересом наблюдал за действиями гадалки. Чернобровая провела пальцем от запястья к центру ладони, что-то прошептала, пристально всмотрелась в линии, вновь прошептала. Вдруг она отшатнулась, попятилась, испуганная невесть чем. Резкими движениями принялась вытирать руки о подол, что-то шептать по-цыгански, после чего развернулась и, не говоря ни слова, припустила к своим.

Поликарп Матвеевич продолжал стоять истуканом посреди перрона и смотреть непонимающим, очумелым взглядом на удравшую гадалку. Постепенно придя в себя, он проверил бумажник, золотые часы: всё оказалось на месте. Варшавский поезд уже показался вдали, но купец, заинтересованный более не встречей, а поведением цыганки, пошел к лавке, на которой расположилась стайка гадалок.

— Ты почему сбежала, чернобровая? — подойдя, удивленно спросил он.

— Тебе чего, красавчик? — вмешалась пожилая цыганка, преграждая собой дорогу к молодой напарнице.

Чернобровая поднялась с лавки, что-то шепнула защитнице на ухо, отчего пожилая переменилась в лице.

— Ступай, красавчик, ступай! — вновь заговорила пожилая, но тон ее теперь был несколько испуганным. Она сторонилась взгляда купца, прятала глаза. — Всё у тебя будет хорошо. Ступай!

Поликарп Матвеевич непонимающе смотрел попеременно то на молодую, то на пожилую. Меж тем поезд подходил к перрону. Засуетились встречающие, носильщики прибавили скорости тачкам и громкости окликам. Клубы паровозного пара окутали Поликарпа Матвеевича и стайку гадалок, а когда белесый занавес развеялся — лавка оказалась пуста. Цыганки в готовности оказать услуги приезжим разбрелись вдоль прибывшего состава.

Из вагона первого класса на перрон проворно выскочил коренастый мужчина лет двадцати пяти. Одет он был в короткий темный сюртук и такого же цвета штаны, заправленные в расшитые по голенищам остроносые замшевые сапоги. На нем была низкая, чрезвычайно широкополая шляпа. Темная резная полированная трость в руке, небольшой саквояж крокодиловой кожи, неуловимая легкость и некоторая развязность движений, свойственная уверенным преуспевающим людям, придавали персоне неподражаемую выразительность, особенный нездешний колорит. Чисто выбритое смуглое скуластое лицо его выражало спокойствие. Привычным движением он повесил трость на запястье, подал руку шедшей сзади дородной даме в шикарном темно-фиолетовом бархатном платье, после помог молоденькой барышне, одетой не менее богато. Барышня слегка замешкалась и протянула услужливому кавалеру руку, занятую большой шляпной коробкой, однако, быстро осознав неловкость, подала свободную. Выбравшись из вагона, она мило улыбнулась, изобразив легкий реверанс и что-то проговорив. В ответ мужчина чуть наклонил голову, коснувшись пальцами своей огромной шляпы. Дородная дама натянуто улыбнулась и, просверлив строгим, осуждающим взглядом молодую спутницу, ухватила ее под руку и потащила прочь. Та лишь виновато оглядывалась, а мужчина, улыбнувшись, послал ей воздушный поцелуй.

Двое носильщиков, приметив озирающегося по сторонам иноземца, обгоняя друг друга, двинули телеги к вагону. Естественно, что более молодой оказался и более проворным.

— Чего изволите? — спросил он, едва не зашибив клиента тачкой.