Марина Ли - Школа Добра

– Да что ж такое...

Я и по жизни-то не очень дружелюбная, а с утра – так вообще смерть! Кто вообще придумал выражение "С добрым утром!"? Как показывает практика, утро добрым не бывает. Даже если оно начинается в полдень – а отражающиеся в треснутом зеркале стрелки и циферблат бодро сообщают мне о том, что до полудня еще почти пять часов. Бреду на стук и строю планы по умерщвлению барабанщика.

На пороге стоял вчерашний даритель кресла-качалки.

– Что надо?

Я попыталась захлопнуть дверь перед недовольным носом, но ноги у парня оказались быстрее моих рук. Поэтому весь удар пришелся на вставленную в дверной проем ступню.

– Ч-ч-черт!

– А нечего!

– Слушай, имей совесть! – прошипел мой ранний гость и плечом на дверь навалился.

– Какая совесть в семь утра? – взбунтовалась я совершенно искренне и двумя ногами в пол уперлась, пытаясь в эту самую дверь его не впустить.

– У вас и в семь вечера совести не было, насколько я помню, – он все-таки просочился в нашу комнату и решительно шагнул в сторону уже полюбившегося и родного кресла.

А мне опять так обидно стало.

– Ну и пожалуйста! – руки на груди скрестила и отвернулась. – Можешь подавиться!

И замолчали. Я на него не смотрю – ну, просто сердце не переживет вида выносимой из комнаты мебели, – и что он там за моей спиной делает, не знаю.

– Было б чем... – жалобно протянул грустный барабанщик. – Слушай, дай пожрать, а? А то твоя соседка вчера ликвидировала мои недельные запасы...

Так он что, кресло забирать не будет, что ли? Настроение из сектора "я обиделась" резко перепрыгнуло в сектор "ой, как мне стыдно!"

– Ну, ты тогда это... тебя как зовут?

– Вениамин.

– Юлиана, – в пижаме книксен делать, конечно, не совсем правильно, но я же все-таки воспитанная девочка. – Ты тут устраивайся, а я умоюсь быстро и будем завтракать.

И помчалась по гулкому коридору в сторону туалетной комнаты для леди.

Одна ледь как раз эту комнату покидала с махровым банным тюрбаном на голове.

– Там у нас гость, Могила! – крикнула я на ходу и проскакала к умывальнику. – Из твоих вчерашних.

Аврора сокрушенно всплеснула руками и губы поджала:

– А я, как назло, без духов!

– Да он не из буйных, – поспешила я успокоить подругу.

– Да при чем тут это! – она расстроено побрела к нашей комнате и до меня донеслось:

– Останемся без горячего кофе. Маловероятно, что он без обработки помчится мне кофе искать, хотя попытка не пытка.

Минут через семь, закончив водные процедуры, я вернулась в комнату и едва не рухнула прямо у порога: Вениамин с важным видом сидел в моем кресле-качалке, а Аврора с томной улыбкой на сахарных устах заглядывала парню в ясные очи и кормила его с ложечки густым вишневым вареньем.

– Венечка, точно не хочешь еще чайку? – участливо поинтересовалась Могила. – Я сбегаю, если что.

Я громко икнула и подозрительно посмотрела на Венечку.

– Любовь – такое дело, – пояснил он моим удивленно приподнятым бровям. – Сегодня ты, а завтра тебя...

Подмигнул рыжим глазом и впился зубами в последнее Александровское яблоко, продемонстрировав мне тяжелый перстень на мизинце. Вот если бы у отца не было точно такого же колечка, я бы еще заподозрила незваного гостя в злоупотреблении духами с феромонами, а так... Вздохнула и, глядя на Аврору, головой покачала:

– Как там было? Если учащийся не прав, то эксперимент не удался?

Вениамин довольно хохотнул.

– Кресло мне хоть оставишь?

– Да, пользуйся на здоровье... – задумался, откинувшись назад. – Только я к вам на ужин приду, ладно?. Хорошо у вас, уютно.

– Приходи, – изображая искреннее радушие, закивала я. – Только с нас уют и приятная компания, а с тебя что-то к ужину. Например, мясо и овощи. Или сыр. Или вот я, например, еще пирожки очень люблю, разные...

– Пирожки... – проворчал Вениамин, отдирая от себя обвившуюся вокруг тела Аврору. – Где ж я тебе сегодня пирожков достану?.. Ладно, приводи в порядок эту соблазнительницу, отражение еще минут десять, думаю, продержится. На парах увидимся!

– Если придешь с пустыми руками, – пригрозила я исключительно для того, чтобы последнее слово осталось за мной, – расскажу Авроре про то, что здесь только что произошло.

Он вздрогнул, демонстрируя наигранный испуг, а потом рассмеялся:

– Веселые вы девчата. Все. Убежал переодеваться! Увидимся, Юл!

Кстати, о переодевании. Не обращая внимания на зависшую в пространстве Могилу, я достала из шкафа новенькую форму – спасибо школе, хоть за нее не пришлось платить – оригинальная черная длинная юбка, очаровательная черная рубашка с круглым вырезом и рукавами фонариком, будоражащие воображение черные ботинки и нарядный серенький жилетик на шнуровке. Премиленькое зрелище будет, когда я все это натяну на свои тощие косточки...