Жанна Лебедева - Сиреневый Чёрный

— Нет, не сказки, — ответил вместо Высокого Артис, — я был в катакомбах «ласточек» лично, я видел и слышал там такое, чего не может присниться и в самых жутких кошмарах, именно там я потерял… — в пылу он чуть не проговорился о своем недуге, чуть не заявил, о потере зрения вслух на всю округу, но, вовремя спохватившись, тут же нашелся, как продолжить, — … друга.

— Но в караване не нашлось ничего — я умею чувствовать магию — там было пусто, — с горечью воскликнул Лорин.

— Поверь мне, Высокий, зелье существует, — Артис уверенно посмотрел в глаза все еще связанному Лорину. — Ты не враг нам, — продолжил он, приседая возле пленника и развязывая его, — можешь идти и, если тебе интересно, мы собрались здесь для того, чтобы сразиться с приспешниками негодяев из Вэлди, а потом разобраться и с самими «ласточками».

— Тогда я останусь с вами, — поднимаясь на ноги, ответил Высокий эльф. — Если есть хоть один шанс найти зелье, я готов рискнуть головой!

Теперь они жили в степи всемером. В отличие от Беркли, который моментально стал всеобщим любимцем, Лорин держался особняком. С Артисом общался постольку поскольку того требовала субординация, остальных игнорировал, а с Йозой периодически вступал в перепалки, порой чуть не доходящие до рукоприкладства. Надо сказать, что зачинщиком обычно оказывался сам Йоза, который не упускал случая обвинить Лорина в спеси и пижонстве. Артис, как мог, пресекал эти конфликты, но про себя он жалел, что взял эльфанорца в отряд, уж слишком сильно рознился тот от остальных.

Последняя победа воодушевила всех: и жителей деревни и ее защитников. Дабы не терять полученного преимущества, решено было идти на Гойю походом, не дожидаясь, пока он восстановит свои силы. Артис хотел идти днем, ведь местность он не знал, да и глазам своим не доверял до конца. Эльф не рискнул бы брать Гойю штурмом во мраке, разбойничьи крепости обычно таили множество подлых ловушек и давали хозяевам неоспоримое преимущество.

Все уже было решено, но Нанга вдруг уперся, доказывая, что тьма и неожиданность станут лучшими союзником для малочисленного отряда. «Идти днем — самоубийство!» — доказывал он с пеной у рта. Как назло к нему присоединился Дара. Йоза и Лорин молчали, внимательно наблюдая за возникшим спором, который закончился лишь когда в него вступила Айша. Поддержав Артиса, она отвесила брату красноречивую оплеуху, после которой тот угомонился.

Вечером того же дня в лагерь пришел староста в сопровождении незнакомого человека, аляпистое богатство одежды которого не вписывалось в представление о бедном деревенском жителе. Незнакомец назвался Фарумом и оказался хозяином одинокой гостиницы, которая стояла дальше к востоку от Волчьей Пустоши. Он учтиво предложил Артису и остальным пожить к него.

— Вы будете моими гостями, — сахарным голосом зазывал он, — в моем скромном пристанище есть уютные комнаты, сытная пищи и прекрасные кошки, готовые день и ночь развлекать дорогих постояльцев…

Переезд в гостиницу обрадовал всех, кроме Айши. Привыкшая к вольным степям, она неуютно чувствовала себя в помещении и с гораздо большим удовольствием продолжила бы жить под открытым небом в их старом лагере. Но все остальные, включая Нангу, единодушно проголосовали за переезд.

«Эльфы, что с них взять? — печалилась гоблинша, расседлывая Таксу и передавая повод местному конюху, — а брат просто поддержал мнение большинства».

Она направилась ко входу в гостиницу последней. Помялась на крыльце, но все же зашла. В просторном холле сидели соратники и развлекали себя и друг друга веселой болтовней. За время ее отсутствия они уже успели откупорить бочку с вином и теперь дружно опустошали ее. Все, кроме Артиса, который, как и всегда, оставался настороженным и тревожным. Лорин тоже не пил, сидел чуть в стороне, с неприязнью глядя на остальных.

— Эй, Йоза, — громким шепотом окликнул Нанга, как будто бы его никто не мог услышать, — а что это за кошки, о которых говорил староста?

— Девки — холь? — устало приподнял бровь эльф и сладостно улыбнулся. — Шлюхи. Погоди, они еще спляшут тебе за ужином.

— А они и плясать умеют? — наивно спросил Нанга, и Йоза, довольно расхохотавшись, кивнул:

— Умеют. Ты даже не представляешь, что они умеют. Так что, сорки, не упусти свой шанс, — обратился он уже к Даре, который ответил ему злым взглядом, но промолчал.

— Ого, — восторженно выдохнул Нанга.

«Вот дуралей, смотрит на этого каторжника, как на пророка, да еще и повторяет за ним все, что можно и нельзя» — обозлилась Айша и тут же прикрикнула на брата: