Ирина Котова - Королевская кровь. Книга вторая

— Вот, например, — говорила она, — слушай. «Когда сходит снег, происходит праздник весны. Народ просит Хозяина Лесов о богатой охоте и обильном урожае. Супруга короля запрягается в плуг и делает первую борозду на поле, и чем дальше она пройдет, тем ласковее по поверью берманов будет лето…»

Принцесса вопросительно глянула на лежащего рядом Бермонта.

— Я, конечно, тренированная девочка, но честно говорю, что плуг видела только на картинках. И, по-моему, к нему должна прилагаться лошадь, а не королева.

Он усмехнулся, расслабленно потянулся, прижался к ее плечу, заглядывая в книгу.

— Забавную книжку ты нашла. Это старый обычай, Пол. В каждом клане плуг тащила жена линдмора, главы клана. Обернувшись медведицей, конечно. Сейчас это просто праздник, очень веселый, тебе понравится.

— Ну тогда ладно, — Полли перелистнула страницу. — Вот еще. «Ежегодно на Совет Кланов собираются главы родов, и королева в знак уважения, как хозяйка дома, обносит мужчин большой чашей с ячменным пивом, делая круг от старшего к младшему. Каждый делает глоток, кланяется, а затем трижды целует королеву. Суть этого обычая в укреплении уз дружбы и взаимодействия, потому что нельзя напасть на того, с кем ты разделил еду и питье, и в признании жены короля почитаемой матерью, из рук которой не страшно принять угощение.» С едой и питьем понятно, но целоваться с кучей мужиков? Демьян?

— Обойдемся без поцелуев, — сказал он твердо, и она засмеялась. Снова уткнулась в книжку.

— Вот это мне нравится. «В Бермонте нет привычных нам детских домов и приютов. Сироты живут при кланах, откуда произошли их родители, и о них заботятся близкие родственники. Ежели таких нет — ребенка усыновляет глава клана. Считается позором, если дитя клана остается без помощи. Однако есть еще и дети людей, у которых не существует жесткой клановой системы, и родственные связи у которых довольно слабы. Их называют «королевскими детьми», потому что монарх становится их названым отцом, дает образование и помощь. Сироты живут в больших семейных домах с заботящимися о них жрецах Зеленого и их женами, и имеют право в любой момент обратиться к названому отцу за помощью.» А их там не обижают, Демьян?

— Ну кто же захочет потерять расположение Хозяина Лесов? — объяснил король, потянулся, зевнул. — Ложись, Полли, — он протянул руку за книгой, чтобы закрыть ее, и Пол с фырканьем отодвинулась, чтобы не отобрал.

— Ну подожди, последнее, — попросила она со смешком, отодвигаясь еще дальше и под одеялом закидывая на него длинные ноги. — Я быстренько. Из раздела «Брачные традиции». Тут говорится, что после свадьбы берманы-супруги предаются любви на засеянном и колосящемся ржаном поле. Опять что-то, связанное с плодородием? А если дело зимой происходит? А если вокруг ни одного поля? А если колоться будет…Демьян! Отдай немедленно! Тиран!

Книжка со стуком приземлилась на пол, ночник погас, а ее сграбастали в охапку, сжали крепко, и принцесса затихла.

— Полюш, — проворчал он ей на ухо рычащим многообещающим шепотом, от которого она совершенно разомлела, — о наших брачных традициях ты скоро все узнаешь сама. На практике. Вот как выиграю бои, так сразу и узнаешь. Ты у меня смелая девочка, и не испугаешься.

— А будет чего бояться? — спросила она серьезно.

— Спи, заноза, — ответил после небольшой паузы Демьян. — Меня тебе бояться не надо. В каком бы состоянии я ни был.

Начальник разведуправления Майло Тандаджи ничего не знал о таинственных гостях третьей и четвертой принцессы. И, если б его спросили, то он бы, скорее всего, ответил, что и знать ничего не хочет.

В данный момент, правда, спрашивать его о чем-либо было сложновато, потому что грозный Тандаджи крепко спал на своем рабочем месте, уткнувшись лбом в папки с стенограммами показаний и допросов.

Заведенные им недавно для общей гармонизации несколько пошатнувшегося душевного равновесия, очень голодные золотые рыбки печально плавали в большом аквариуме, тыкались в стекла и рылись в любовно посыпанном песочком дне среди подводного сада камней в поисках остатков корма. Еще пару дней такого насыщенного труда — и тидусс рисковал получить живописную композицию из плавающих вверх брюхом личных психотерапевтов.

Несколько раз за последние полчаса в кабинет заглядывали следователи управления, наблюдали смоляно-черную макушку начальника, но будить не решались, хотя новости были важные и нужные. И неизвестно, чем бы кончилось дело, если бы в кабинете не зазвонил пронзительно телефон.