Анджей Ясинский - Ник. Чародей. Том 2

Если отфильтровать данные нуль-сети о неживой природе, то мы получим распределенную вычислительную систему, состоящую из множества отдельных подсистем, управляемых каждая своим «разумом». Если бы данная система работала по принципам физических компьютерных систем, то получилась бы абсолютно всемогущая конструкция, которая может сотворить с вселенной все что угодно по одному своему желанию! (Прошу обратить внимание именно на это утверждение.) А имея множество разнородных подсистем с разнообразными желаниями, мы получаем полный бардак, который надо как-то разгребать. Разгрести бардак можно, договорившись об общей картине мира, общих законах природы и правилах поведения. В результате в разных вселенных могут существенно отличаться законы природы (что мною доказано на моем же печальном опыте). Например, если почти все абсолютно точно уверены, что магия у людей невозможна, то магия не будет работать, вернее, она не будет работать, когда кто-то ее попытается продемонстрировать другим, а при этом сам с собой отдельный индивидуум, возможно, что-то и сможет. А если, например, большинство начнут считать, что у мухи двадцать ног, то у нее их резко станет двадцать. Но это крайние случаи. ( Тут Дронт почему-то ржал, да так заразительно, что и я не удержался .)

Такая картина хорошо демонстрирует многие особенности общественного поведения различных рас и показывает, почему вера в обществах почти всех известных нам рас и цивилизаций на определенном этапе всегда играла ключевую роль. Не буду рассматривать принципы возникновения псевдобогов, роль веры в их симбиозе (а иногда и паразитизме) с разумными, это вам и так известно. Прошу только учесть, каким боком поворачивается это знание с учетом моих мыслей и аналогий. ( Упс! Прошу прощения, господа-товарищи, но тут очнулся Лулио, надо проконтролировать его, пока чего-нибудь не натворил! Кто такой Лулио? Слишком долго объяснять. Скажу лишь, что он – Повелитель Чар, хе-хе. Остальное придется дорассказать в следующей мемокопии. До встречи! )

Г де-то высоко в небесах над Оробосом пролетала обнимающаяся пара, в своем полете отдавшаяся ветру. Точнее, так казалось бы со стороны. Наблюдатель, окажись он случайно рядом, или скорее очень даже неслучайно (на такой высоте случайно не оказываются!), магическим зрением заметил бы элементаля и корректирующий магический купол, управляющий их полетом. Только вот, кроме них, даже птиц на такой высоте не было.

Они мчатся вдвоем, как в старые добрые времена, когда управленческая и астралополитическая ноша своей тяжестью еще не сковывала плечи Балаватха. И так же, как и тогда, он довольно и облегченно улыбался. Да, в то время мчались на лошадях и еще не умели высоко и быстро летать, точнее, Лилиейла не умела, но и погоня, от которой они успешно сбежали, была куда опаснее! Сейчас же за спиной оставались управленческие и административные заботы, легкой рукой переброшенные на Махаса, а впереди – площади и дворцы столицы Оробоса и его богатых предместий, в одно из которых они и направлялись.

Демон так и не понял, почему Повелитель Чар не выбросил переданные ему амулеты. Может быть, надеялся с помощью знакомых искусников или лично как-то в них разобраться и использовать в поисках Ника, а возможно, сработала просьба Лилиейлы, дополненная ее непередаваемым обаянием. А ведь когда-то демон даже не думал, что не только женится на орчихе (невиданное для демона-мага дело!), но и женится вообще. Их сотрудничество и роман казались тогда такими ситуативными и краткосрочными! И ведь до сих пор чувства живы, они любят друг друга, пускай и немало было в их жизни расставаний и ссор. В последний раз поссорились совсем недавно. Читаатма не ожидал столь легкомысленного поведения от многоопытной супруги, но именно из-за этой совсем мелкой ссоры они и находятся здесь.

Определив, что астральная ищейка и сигналы от амулетов по-прежнему указывают на одно и то же место, Балаватх решил передать эту информацию Махасу, чтобы тот подумал, как можно помочь Лулио де Монто. Очень маловероятно, что бывший учитель Карины замышлял что-то против Ника, скорее наоборот – прилетел их отыскать и по возможности поддержать, попутно сразившись с противником. Махас сразу начал дергать за все свои кордосские связи. Банковский конгресс укрепил связи с беллусской верхушкой, столь обеспокоенной возникшей из-за нового регулирования угрозой для их финансово-торговых схем.