Девид Мэйсон - Башня Медузы

Йанак протестующе замахал клешнями:

— Сивара! Вы не представляете, чего мне стоило поддерживать иллюзию огня только на одном корабле! Конечно, я постараюсь помочь, но не знаю, как долго смогу это делать!

До сих пор никто ни словом не помянул камень Орчера, но каждый думал о нём непрерывно. Где он и что с ним случилось? Может, Эрлих решил забрать его на Корф? Или кристалл утонул в море? А может быть, его уже разбили, но Орчер, занятый своими делами, не заметил этого?

В сгустившихся сумерках горящие вдали корабли казались мутными красными звёздами. Военная флотилия Корфа неумолимо приближалась к гавани.

— Они уничтожили мой флот, — бесцветным голосом сказала принцесса. — Они приближаются… Йанак, вам пора приготовиться.

Если бы кольчуга Йанака была зелёной, она вполне бы сошла за его чешуйчатую кожу. Он важно оправил доспех и степенно кивнул:

— Мне лучше спуститься к реке. Чем ближе я буду к моему огню, тем правдоподобнее он будет выглядеть. Джен обнял Сивару:

— Я тоже пойду. Рана не настолько серьёзна, чтобы., я не мог сражаться!

Сивара не выпускала его руку.

— Останься здесь!

— Нет. Наних теперь и моя страна, и я буду биться за неё. Скоро сюда прибудут другие, с ранами значительно хуже моей, но думаю, что и они не согласятся отсиживаться. Пойми, я не могу спокойно наблюдать с крыши, как гибнут люди!

Она тяжело вздохнула и крепко поцеловала его, не обращая внимания на стоявших вокруг людей.

— Как хочешь, Джен, но тогда я пойду с тобой. — Она повернулась к генералам: — Там я буду не в меньшей безопасности, чем здесь. Если магия Йанака их не остановит, в Нанихе вряд ли найдётся хоть одно место, где можно было бы укрыться…

Сивара и Джен помогли друг другу надеть доспехи. Кто-то принёс Джену шлем, — шлем Сивары уже давно лежал на диване рядом с прочей амуницией. Раздали оружие, и маленький отряд, покинув крышу, двинулся вниз по лестнице.

Уже на улице Сивара вдруг резко повернулась к тем, кто шёл следом.

— Вы храбры! Вы все так храбры! — смущённо прошептала она. Неожиданно её голос дрогнул. — Боюсь, что не сумею сказать вам всё, что хочу. Но вы ведь знаете, о чём я думаю! — И принцесса улыбнулась сквозь слёзы, застывшие в её прекрасных глазах. Затем, тяжело вздохнув, она обвела долгим взглядом высокие светлые здания, окружавшие их. — Наних прекрасен. Будем надеяться, что он останется таким на века!

— Будем надеяться. До встречи.

Сивара, Джен и Йанак ступили в поджидавшую их тележку. Отряд пеших воинов двинулся следом за ними.

Слепые стены пакгауза нависали над рекой; напротив, за глубокой стремниной, чуть различимые в мерцающем свете шипящих факелов, белели фабрики. Над гаванью завис сизый дымок горящих причалов. С крыши пакгауза было видно, как беспорядочно двигаются в поисках стоянки неповоротливые корабли.

Как и предвидела Сивара, не найдя в гавани места для причала, суда развернулись к реке. Йанак дал пройти трём первым и расстелил по воде ковёр иллюзорного огня. По заметавшимся судам ударили горящие ракеты. С катапульт, вспенивая воду, понеслись огромные камни. Пристать было невозможно, и враг отошёл. На отрезанных от основного флота трёх покинутых кораблях вспыхнуло пламя — люди попрыгали в воду, пытаясь достигнуть берега, но течение отбрасывало их обратно, и они тонули в пенистой воде. Три корабля Корфа были уничтожены, и магическое пламя Йанака улеглось. Западня снова была открыта.

Словно почуяв затаившуюся опасность, корабли на некоторое время замерли, но, выждав немного, ещё три тяжеловесных чудовища двинулись вверх по реке. Четвёртый корабль успел уклониться от вновь возникшего из ниоткуда огня. Три же корабля ждала участь их предшественников.

Тем временем вдоль побережья шло сражение. Нескольким кораблям, случайно перевалившим через высокие преграды из сцементированного камня, удалось достичь пакгаузов. Но вода здесь была неглубокая, и с разбитых, повредивших днища кораблей воины выбирались на волноломы, карабкались на стены; у пакгаузов разгорелась жестокая схватка. Места погибших воинов занимали другие, вливаясь в бесконечные ряды атакующих, — пушечное мясо Корфа, казалось, было неисчерпаемо.

Словно не желая прекращения таких захватывающих событий, часы тянулись очень медленно, как будто нехотя.

Сивара и Джен пили тонизирующие отвары, изредка передавая чашу Йанаку — в минуты его коротких передышек. Он слабел с каждой минутой — выпученные глаза жалко поблёскивали из-под полупрозрачных век. Все чаще и чаще он тёр ладонью лоб, и наконец пелена огня, превратившись в призрачную пунцовую полоску, исчезла, а сам Йанак рухнул без чувств.