Купленные в Бийске рации помогли скоротать дорогу разговором, а интересовало меня все. Ведь именно Егор был, так сказать, первооткрывателем "проема". Я эту историю слышал только в пересказе Третьякова, а хотелось больше подробностей из первых рук. Хотя ничего принципиально нового о том, что происходит по ту сторону, я так и не узнал. А вот о неприятных ощущениях от перехода слышал впервые. Старый ученый, зараза, по всей видимости просто "забыл" сообщить мне о такой "незначительной" подробности. Как и о том, что Сан Саныч, так все называли отца Егора, помер от инфаркта именно после перехода. Правда, лесник сразу оговорился, что сердечко у него и до этого пошаливало серьезно. Два инфаркта уже пережил.
Такое уточнение меня несколько успокоило: на здоровье пока жаловаться не приходилось, да и "моторчик", тьфу-тьфу, работал исправно. Тем более, что Егор признался - на "ту" сторону он все-таки ходил. Любопытно ведь. Набрался храбрости и, зажмурив глаза, шагнул, как рассказал сам со смешком, отчетливо послышавшимся из рации. Но тут ему не повезло - на той стороне шел дождь. Даже не так - ДОЖДЬ, настоящий ливень, мгновенно вымочивший его до исподнего. От неожиданности Егор тут же шарахнулся обратно, на этом его путешествия и закончились.
Подробно выспросив его об ощущениях при переходе, я еще больше успокоился. По всей видимости, происходит некая не слишком сильная встряска организма. Для здорового человека она вряд ли представляет какую-то опасность. Что-то более определенное узнать так и не удалось, слишком сумбурный рассказ оставлял много простора для воображения и мало информации для анализа. Так что, как говорится, "будем посмотреть". Тем более, что ничего другого мне и не остается. Поворачивать назад я не собирался.
До нужного места добрались уже ближе к вечеру: еще больше часа пришлось ехать от самого Онгудая, переваливаясь на многочисленных колдобинах и кочках. Впрочем, машина шла мягко, ходовка была в полном порядке, так что грех жаловаться. Искомая поляна в самом начале небольшого ущелья представляла собой неправильной формы овал с небольшими "щупальцами" проплешин, "ограненных" высокими соснами. Что было плохо - сюда вела уже накатанная колея и спрятать это место от чужого любопытства, как я втайне надеялся, не получится. Впрочем, была в запасе еще пара идей, как замаскировать частые перемещения транспорта в этом месте. А в том, что они будут таковыми, я нисколько не сомневался. Уж больно большой выигрыш стоял на кону в этой игре, чтобы отступать перед неизбежными трудностями. А вот аппаратура Егором была спрятана. Да так профессионально, что я вообще вспомнил о ней только когда он отбросил самодельную маскировку, сделанную из рыболовной сетки и еловых-сосновых веток и открыл заднюю дверь стоявшего в кустах "УАЗа".
Глава 3
Сам переход прошел как-то буднично. Шаг, и ты переносишься из осеннего хвойного леса прямо в заросли незнакомого кустарника, да ярко светит солнце. Ущелье оказалось именно таким, как увидел на видеозаписи Третьякова. Но одно дело смотреть на экран компьютера, а другое - ощутить все это в реальности. И запах, и прикосновения листьев к коже, и камни под ногами. Волнующееся темно-зеленое море кустарника, уходящее вниз и вверх по распадку. Несколько минут я стоял неподвижно и "переваривал" информацию, получаемую мозгом от всех органов чувств. Сердце колотилось, но от чего, я так и не понял. То ли от эффекта перехода, то ли просто от волнения. Где-то краем сознания отметил, что этим вопросом необходимо будет озаботиться, как только переходы станут обыденностью, и не будут поднимать целую бурю чувств.
Первым делом в створ "проема" прямо за спиной отправился знак, что со мной все в порядке - переходить сразу обратно я не хотел, мало ли что. Ближайший камень с кулак размером, вылетевший с той стороны не хуже меня самого покажет, что "клиент" дееспособен и может принимать заранее запланированные решения. По сигналу Егор должен был на час отключить аппаратуру на той стороне. После чего рюкзак улегся у ствола одного из кустов, а в руках у меня оказалось самодельное мачете. Сделанный когда-то в туристские годы тяжелый треугольный клинок на длинной ручке просто идеально подходил для рубки не слишком толстых стволов кустарника. В мое время Протея, а именно так назывались эти кусты, реликтовый вид флоры. В Красную книгу занесен. Но здесь... Сомнительно, больно уж его много. Да и, в любом случае, выбора особого не было. Необходимо было расчистить площадку и четко обозначить проем с африканской стороны. Вот только сделать все нужно тихо, мало ли кто по округе ошивается. Вся округа представляла собой сплошное белое пятно, полнейшую неизвестность. хотя в том, что это действительно Черный континент - сомнений не оставалось.
Читать дальше