Ким Харрингтон - Клэрити

Они разговаривали, а во мне боролись чувства, и я решила дать себе время. Слишком много бабочек в одной комнате.

Я вышла в коридор и обошла каталку, которую кто-то оставил прямо за дверью.

— Клэрити!

Обернувшись, я увидела мадам Маслову.

— Твоя мать объяснила, где найти тебя. Мне надо было кое-что сказать ей, и я хочу повторить это для тебя.

— Так это были вы, — улыбнулась я.

Она остановилась как вкопанная:

— О чем ты говоришь?

— Сначала вы прокололи шину, чтобы мы не поехали в дом Клэйвортов. Затем вы позвонили маме, чтобы назначить сеанс, который не состоялся. Почему вы просто не сказали, что мне что-то угрожает?

Она укоризненно взглянула на меня и покачала головой.

— Ой, — смутилась я, — вы же говорили…

— Да, и я говорила тебе, что ты плохо слушаешь.

— Но вы не сказали ничего конкретного.

— Я и не знала, кто или почему. Я просто почувствовала, что ты попадешь в беду. И я сделала, что смогла.

— Спасибо вам за это! — Я взяла ее за руку. — Ужасно жаль, что наша семья была так недружелюбна. Теперь все изменится.

Она засмеялась:

— Теперь? Когда я уеду?

— Вы уезжаете из города? Почему?

— Цель, с которой меня позвали сюда, не очень хорошая… — Она неодобрительно подняла палец.

— Что вы имеете в виду?

— Я была… как это по-английски… принята на работу. Кое-кто заплатил за аренду, за мою рекламу, и все, что я должна была делать, — это развлекать посетителей. Вначале мне показалось это неплохой сделкой. Прекрасная страна — Америка. Но теперь я вижу, что была частью плана мести вашей семье. А я не хочу в этом участвовать.

И опять все встало на свои места. Вот почему Стивен оказался в доме Масловой в тот день. Вот почему я встретила Сесил, которая направлялась туда перед нашим столкновением.

— Вам платила Сесил Клэйворт!

— Да, — подтвердила мадам Маслова.

Так это была расплата за то, что я выдала Стивена на экзамене? Черт побери, похоже, вендетта — семейное увлечение этой семейки.

— Извините за все неприятности, к которым я приложила руку. — Маслова дотронулась до моей щеки и повернулась, чтобы уйти.

— Подождите, — попросила я. — Пока вы не ушли… не скажете, какие номера выпадут завтра в лотерею?

Она закинула голову и рассмеялась:

— Нет уж. Никаких номеров. Но так и быть, я проведу для тебя сеанс.

Она подвинулась ко мне, как будто собираясь поделиться каким-то секретом, и крепко зажала мою руку в своей, потом недовольно фыркнула:

— Я вижу в твоем будущем два события. Одно будет раньше, другое позже. Очень скоро твой брат повредит колено. А позже… чья-то любовь к тебе — ненастоящая… Чувства порождены не страстью, а слабостью… — Она резко открыла глаза и выпустила мою руку. — Будь осмотрительна.

— Хорошо… спасибо.

Я невольно поежилась. Конечно, Маслова заранее знала, что я попаду в переплет, но то, что она сказала сейчас, ничего не значит. Ведь правда? Вероятность пятьдесят на пятьдесят, я так думаю.

— Еще один вопрос… — Я огляделась, чтобы убедиться, нет ли в коридоре моей матери. — Тот человек, с которым вы встречались… на которого похож мой брат. Он взрослый… то есть он мог быть моим отцом?

Маслова прищурилась:

— Зачем ты об этом спрашиваешь?

— Я не видела отца и ничего не слышала о нем.

Она нахмурилась, плотно сжав губы, потом сказала:

— Мог бы. Сходство поразительное. Но…

— Что?

— Если он — твой отец, радуйся, что его здесь нет.

Я еще не успела переварить эту информацию, как из палаты, прощаясь с Джастином, боком стал выходить Перри. Маслову, которая уходила все дальше по коридору, он не заметил.

— Ерунда, — произнесла я вслух.

— А-а!

Перри, зацепившись за каталку, неловко повернулся и рухнул на пол. Кое-как встав, он схватился за колено.

Когда мама наконец отпустила меня, я спустилась на пляж, чтобы посидеть на теплом песке. Зачерпнув горсть, я смотрела, как песок струится между пальцев, раздуваемый ветром. На берег, к радости ребятишек, накатывали пенистые волны. Хорошо малышам — у них нет никаких проблем.

Я размышляла о Джастине и Габриэле, о моих странных чувствах к ним обоим.

Я думала о том человеке, который мог быть моим отцом, и о мрачном предупреждении Масловой о ненастоящих чувствах.

И наконец, я думала о Стивене, который столько натворил. Мне не трудно было понять его мотивы. Я знаю, что такое преданность, и понимаю, что интересы семьи превыше всего. Защищая семью, я кое-чему научилась сама: скрывать информацию от полиции, использовать людей в своих интересах… лгать…