Карина Демина - Леди и война. Цветы из пепла

И Кайя возвращает людям их свободу.

– Убрать! – Переступив тело, Кайя возвращается к креслу. – Их место на площади. Не хоронить. Поставить глашатая, который объяснит горожанам, что произошло.

Слушают внимательно, но с облегчением и какой-то безумной радостью. Чему они рады?

Тому, что остались живы.

– Остальных, из подвала, тоже касается. Также к смерти приговариваются следующие люди…

…торговец, продавший селитру и серу. Он не мог не знать, для чего они нужны.

…оруженосец, что служил связным.

…камердинер, который помог отыскать исполнителей.

Список не так чтобы велик, и многие люди, в нем значившиеся, уже мертвы. Однако это не значит, что они избегут наказания.

– Вне зависимости от сословия движимое и недвижимое имущество виновных в измене будет отчуждено в пользу дома Дохерти. Те, кто имел титул, будут лишены его без права восстановления. Их щиты будут сожжены на площади, а имена вычеркнуты из Родовой книги.

Тишина. Но ей недолго длиться.

– Их наследникам я готов предоставить выбор. Чаша или меч.

У всех четверых есть взрослые сыновья. Но от того не менее тошно.

– Но если выбор не будет сделан до заката, я вырежу весь род. Одна жизнь против многих – решать вам.

Судорожный выдох. Чей – не понять.

– Я хочу, чтобы каждый из находящихся здесь понял, что любая попытка причинить зло моей семье отразится прежде всего на ваших семьях.

– Но по закону… – Кто-то решился подать голос, но Кайя не намерен был слушать.

– Я теперь закон.

Молчат. Боятся. Ненавидят. Но страх все же сильней. И Кайя не уверен, правильно ли поступает, но… если спустить, повторят. Деньги. Власть. Идея. Не важно что, но им плевать на его семью. Пусть же поберегут собственные.

Он сделал то, что должен был сделать. Еще один разговор, и можно будет вернуться.

– Барон, мне нужно с вами поговорить.

Провожают их взглядами. Все эти люди сомневаются сейчас, правильный ли сделали выбор, но Кайя надеялся, что страх убережет их от глупостей.

– Вина? – Гайяр почти спокоен и готов играть в гостеприимного хозяина.

– Пожалуй.

Высокий графин. Бокалы. Стекло особого оттенка «небесный пурпур», секрет которого мастера Кверро хранят многие столетия.

– Я позабочусь о том, чтобы… вам не пришлось приводить угрозу в исполнение. – Барон наклоняет бокал, позволяя вину подобраться к самому краю. И алое сливается с пурпурным.

– Буду весьма вам признателен. Присаживайтесь.

Одна жизнь от рода – это не такая и высокая цена.

– Я не знал о том, что происходит. – Гайяр присаживается. – Если бы у меня возникли подозрения…

– Они возникли. Но вам было невыгодно их озвучивать. Вы просто отвернулись.

– Это преступление?

Что ж, он хотя бы не пытается отрицать очевидное. А Кайя основательно забыл вкус вина. Терпкое. Бархатистое. И сладкое. Неплохое, но не в этой компании его пить.

– Нет, это не преступление. И убивать вас я не собираюсь. Более того, мне кажется, что между нашими семьями могли бы возникнуть узы куда более прочные, нежели сейчас. Вашему сыну два года?

– Уже почти три.

Барон умеет улыбаться искренне. Сын. Наследник.

Семеро законных дочерей и полторы дюжины бастардов женского пола. Появись мальчик, барон ввел бы его в род, но рождались девочки. Поразительное невезение. Или генетический сбой, который делает эмбрионов мужского пола нежизнеспособными.

Но однажды Гайяру повезло. И наследник его – величайшее из сокровищ барона.

– Я думаю, они с Йеном замечательно поладят.

Гайяр понял и сразу.

Неужели действительно рассчитывал, что Кайя отдаст ему дочь?

Иза бы его убила…

– Вы… возьмете Брайана заложником? – уточнил Гайяр.

– Что вы. Я лишь окажу вашему роду большую честь. Наши дети непременно подружатся. Станут неразлучны…

И в следующий раз, когда у барона появятся подозрения, он точно будет знать, как поступить правильно.

– Чего вы боитесь, барон? Как только Йену станет лучше, дети отправятся в Ласточкино гнездо. Там безопасно. Ваш сын получит хорошее образование и возможность, которой вы сейчас для него добиваетесь. Рано или поздно Йен станет протектором, а мы не имеем человеческой привычки отрекаться от тех, кого считаем близкими.

Изольда не одобрит: дети не должны участвовать во взрослых играх. Но Кайя действительно не имеет намерения причинять вред этому ребенку, ему лишь нужно, чтобы его отец вел себя благоразумно.

– Я… – Гайяр сглотнул, глядя в бокал. – Я и Брайан будем рады служить вашей светлости.