Роман Суржиков - Фэнтези-2016 - Стрела, монета, искра

И потянула его за руку вглубь двора, ко входу в теплицу. Лишь только дверь закрылась за ними, Иона обняла его. Эрвин ощутил, что она дрожит.

- Тебе холодно?

- Мне всегда холодно... Почти, - шепнула она и провела ладонями по его щекам. Пальцы были горячими.

- Как я справляюсь? - спросила Иона, разомкнув объятия. - Я о приветствии. Неплохо выходит, правда? Мне предстоит встретить пять сотен гостей... или тысячу... а может, весь Север. Иногда кажется, что я буду первую неделю заниматься лишь приветствиями, а вторую - лишь прощаниями.

- Ты прекрасна, - сказал Эрвин, покачав головой, - но приветствие... ммм...

Отступил на шаг, задрал подбородок, глядя чуть в сторону, протянул руку.

- Милорд... я рада... будьте моим гостем. Говори через силу, будто нехотя. Понимаешь? Поменьше душевности, совсем мало. А то еще решат, что ты и вправду им рада.

Тревожные губы сестры искривились наподобие улыбки, верхняя чуть поджалась, едва-едва обнажив зубы.

- Милорд, будьте моим гостем и разделите мой хлеб. Свою душевность оставлю при себе, если вам угодно.

- Да, много лучше, - согласился Эрвин. - Ты - Принцесса Севера. Все эти гости недостойны тебя - ни по отдельности, ни вместе взятые.

- И жених?

- Он - в первую очередь. Жених - предводитель тех, кто тебя недостоин. В его руках знамя.

Иона улыбнулась:

- Не могу понять, ты маскируешь ревность заботой или высокомерием? В любом случае, у тебя скверно выходит, ты это знаешь?

- Ммм...

Когда не находишься с ответом, задай встречный вопрос.

- Как твое здоровье?

Иона сорвала цветок азалии, понюхала, помахала перед носом у брата.

- Это - неважный вопрос.

- Тогда такой: что нового в Первой Зиме?

- И это не имеет значения.

- Кто будет среди гостей?

- Нет, нет, ужас! Спроси о том, что действительно хочешь узнать!

- И что же я хочу узнать?

- Ты хочешь спросить, счастлива ли я невестой. И боишься в одночасье и того, что я несчастна, и того, что слишком счастлива. Твое сердце замирает от волнения при мысли, что муж мой окажется бесчувственным камнем, и в Шейланде я выплачу все глаза от тоски по тебе и матери, а дальше провалюсь в нескончаемую череду беременностей и истеку кровью, выдавив на свет очередное графское чадо. Но потом ты воображаешь, что я без памяти влюблена в графа Виттора и забуду вас, едва ступив на корабль. Ты представляешь, как после двух или трех лет моего молчания ты приедешь в Шейланд под скверным политическим предлогом, и я выйду к тебе в фамильных цветах мужа, без малейшего намека на перья в волосах, и протяну руку, глядя вот так, чуть в сторону: милорд... войдите, будьте нашим гостем. Да, именно -- нашим. И тогда ты...

Эрвин схватил ее за плечи и, как следует, встряхнул.

- Да будь ты проклята, сестрица! Ответь уже, наконец!

Оба рассмеялись, утихли, и на губах Ионы осталась мягкая улыбка.

- Отвечу. Я счастлива. Счастлива, что уеду отсюда. Никогда не была в Шейланде и не знаю, что там, как там. Знаю одно: там будет иначе. Возможно, не будет холодно. Наверное, не будет скал и лугов, а будет лес и большая река с кораблями. Может статься, будут дожди и грязь, может, мои платья будут всегда серыми и мокрыми, как дворовый пес. Но может, там мне и не захочется вплетать перья. Возможно, вокруг будут люди с живыми лицами, возможно, они станут смеяться или плакать, или кричать от гнева и топать ногами от обиды... но не выхватывать мечи и рубить обидчика на куски, при этом ни на миг не меняясь в лице. Там все будет иначе, Эрвин, и да, я счастлива.

- Но?..

- А есть но?

- Есть. Ты говоришь все это ради "но", которое пойдет следом.

- Но, - Иона поймала его взгляд, взяла за руку. - Я не уверена, что люблю графа. Я счастлива, но едва ли люблю его. Он -- забавное создание, к которому я смогу привыкнуть.

Эрвин взял у нее цветок и приложил к губам сестры.

- Все изменится, очень скоро. И самое удивительное: все изменится к лучшему!

Иона округлила глаза:

- Ведь ты говоришь не о свадьбе?

- О, нет! Я о тех переменах, что привез с собой. Дайте мне поговорить с отцом - и я переверну мир.

- Что ты хочешь сделать?

- Хочу найти нашего с тобою родителя и убедить его сказать одно-единственное слово: да!

- Так мало?..

- Все остальное уже сделано, сестрица! Нужен только последний шаг.

Он вышел из теплицы, увлекая Иону за собой.

Замок был полон гомона и движения. Завтра прибудут первые гости, а сегодня столица Ориджинов наряжалась, чистила перья, готовила угощения и забавы. Крестьянские телеги одна за другой вкатывались на подворье, и слуги окружали их, бойко расхватывали груз, волокли в погреба сыры, колбасы, солонину, мешки муки; катили бочонки вина и орджа; уносили в залы огромные связки разнотравья. Служанки, звонко перекрикиваясь, развешивали по балконам башен, галереям крепостных стен ленты и цветы. Мальчишки вели в конюшню нескольких жеребцов, а те артачились и всхрапывали, возбужденные людской кутерьмой. Городские купцы толпились у ворот кладовой, спорили о чем-то с кладовщиками; носильщики сгружали с телег короба с товаром, складывали угловатой кучей на краю подворья. В небо взметнулась пробная шутиха и гулко бахнула, каменные стены отбросили эхо.