Дэвид Вебер - Клятва мечей

– Сказала. Но, опять же не сочтите за неуважение, что-то не помню, чтобы я принимал такое решение, так почему я должен ей верить?

Томанак нахмурился, но Базел непоколебимо выдержал его взгляд.

– В свое время мой народ получил множество обещаний, но ничего хорошего это ему не принесло.

– Ясно. – Томанак несколько мгновений изучающе смотрел на Базела, потом склонил голову и печально улыбнулся: – Но знаешь ли ты настоящую причину своего гнева?

– Гнева? – Теперь Базел нахмурился и покачал головой. – Не в гневе дело, а в том, что у человека в этом мире слишком мало времени, чтобы тратить его на богов, которые ничего не сделают для него взамен. – Он разгорячился, в глубине души поражаясь собственной смелости. Перед ним был бог, существо, которое может сокрушить его одной мыслью, – но тем не менее страха он почти не ощущал.

– И поэтому, – сотрясающий землю голос Томанака снова зазвучал мягко, – ты так на нас сердит. Из-за того, что мы ничего не сделали для твоего народа.

– Из-за того, что вы не сделали вообще ничего, – запальчиво ответил Базел. – Я всего лишь градани, но даже я прекрасно понимаю, что представляют собой те, кто бросает других в беде. Если уж вы так озабочены «добром» и «злом», почему бы не решить эту проблему раз и навсегда – да и дело с концом!

– Так вот что от меня требуется? Простереть длань и искоренить все зло?

Базел в ответ только нахмурился, и бог покачал головой:

– Я не стал бы этого делать, даже если бы мог, но это не в моих силах. Если я начну активные действия, Боги Тьмы ответят тем же.

– А сейчас, значит, они спят спокойно, – презрительно фыркнул Базел. – А я-то, дурак, думал, что они как раз этим и занимаются.

– И в этом ты не прав. – Томанак говорил вполне серьезно. – Ни мы, ни они не должны напрямую вмешиваться в дела мира смертных, чтобы не разрушить его полностью.

Базел скривил губы, и Томанак сдвинул брови.

– Ты воображаешь, что очень много знаешь о зле, Базел Бахнаксон? И это действительно так, но только по меркам смертных. Но это я низверг Фробуса, и зло, которое видел ты, всего лишь отзвук, слабое эхо подлинного зла. Если бы я избрал ваш мир полем битвы для борьбы со злом, от мира бы ничего не осталось.

– Какая же тогда польза от Светлых Богов?

– Без нас ничто бы не остановило Богов Тьмы. Если бы мы не вмешивались, Богов Тьмы ничто бы уже не сдерживало. Они завладели бы не отдельными смертными, но всеми вами.

– Да? И почему же вы тогда так нуждаетесь в нас, ничтожных? Если верить преданиям, вы возитесь с нами уже очень долго.

– Я мог бы сказать, что мы так же скорбим, когда зло побеждает в одной душе, как и тогда, когда это происходит в целом мире, и это была бы правда. Но не вся правда, а всей тебе и не понять.

Базел было обиженно вскинулся, но Томанак печально улыбнулся:

– Как ты сам говоришь, не сочтите за неуважение, но только всеобщее и универсальное слишком сложно даже для понимания богов. Ваш мир всего лишь одна вселенная из множества, и во всем этом множестве вселенных Добро и Зло постоянно воюют между собой. Каждый мир можно представить себе в виде отдельного города во всеобщем королевстве бытия. Если одна из враждующих сторон где-то одерживает победу, то сила этой вселенной, этого «города», укрепляет ее армию. Ее противник становится слабее. В конце концов – если конец вообще возможен – сторона, отвоевавшая достаточное количество «городов», возьмет верх. Это, конечно, только наглядная аналогия, на самом деле все гораздо сложнее.

– Значит, мы всего лишь пушечное мясо, так? – Базел поморщился. – Это-то градани вполне может понять.

– Нет, это не так, – сверкнул глазами Томанак. В его громовом голосе, терпеливо дававшем Базелу разъяснения, в то же время вибрировало напряжение. – Это точка зрения Богов Тьмы, для них вы действительно всего лишь материал, и это дает им преимущество. Их не волнует судьба смертных, чего не скажешь о Богах Света.

Базел снова нахмурился, и Томанак издал вздох, казалось сотрясший мир.

– Твой отец беспокоится о своих людях, Базел. А Чернажу плевать на своих. Кому из них легче, кто менее стеснен в действиях?

Базел навострил уши. Почти против воли он кивнул, и Томанак продолжил:

– Мы ценим твоего отца. Человек он жесткий, иногда слишком прагматичный, но для него важны люди, которыми он управляет, а не просто власть. Ты сам видел, что он добивается своих целей постепенно, делая один шаг за другим. Так же и мы не можем смахнуть зло одним широким жестом. Надо признать, что, когда пал Контовар, темные силы одержали значительную победу. То, что случилось с твоим народом, – одно из последствий этой победы. Но она не стала полной. Слуги зла заплатили за нее слишком большую цену, и слишком много свободных людей спаслось в Норфрессе. Война продолжается.