Елена Асеева - По ту сторону Солнца. Часть первая

Все еще влажная, не просохшая от капель растительность под спиной Даши, впрочем, не холодила, свидетельствуя об особых свойствах кожи и слизи на ней у велесвановцев. В воздухе насыщенно пахло зеленью травы, смятой спиной ссасуа и выпустившей из себя сладковатый аромат. Не менее концентрировано распространяла запах цветущая вишня, только в этом случае аромат был схож с медовым, возникшим от течения его с ложки в банку. Несомненно, вишня зазывала сим ароматом насекомых, однако, кроме не часто порхающих над цветками желтых и синих бабочек, мелких и схожих с шариками, из-за большего количества крылышек, в саду иных животных не имелось. Потому как всех других насекомых, птиц, рептилий в сад не допускали, дабы они не навредили Аруну Гиридхари, а теперь и Дарье, и ерьгловцы устанавливали на канве какие-то устройства отпугивающие всех кроме бабочек.

Соотнеся запах цветущей вишни с медовым духом, ссасуа внезапно очень захотелось выпить молока с куском хлеба, на оный сверху бы капнули желто-янтарного меда. Даша вообще почасту хотела хлеба и молока, не раз о том рассказывая Аруну Гиридхари, который в свой черед хоть и выслушивал, успокаивая, неизменно пояснял, что в дальнейшем кроме плодов она ничего кушать не будет.

Впрочем, меда захотелось впервые. Так как данное вещество, вырабатываемое пчелами, Дарья, живя на Земле, не очень-то любила, не часто ела. Сейчас же она захотела его, но только вприкуску с молоком и хлебом, мягким таким, белым батоном. От этого желания даже во рту появился чуть сладковатый привкус. А теплота земли, легкой дымкой поднявшись с под растений окутала ссасуа или это его диэнцефалон окружила фантасмагория. Даша поняла не сразу, ибо в следующий миг на смену легкой голубоватой дымке пришел яркий проблеск белого света, из которого разом вырвалась мельчайшая пятиконечная, красная звезда. Она тотчас вспыхнула сильней, приняв прямо-таки рубиновый оттенок и набрав объемности, резко воткнулась одним своим лучиком в углубление-выемку меж глаз юного авгура. Теперь звезда возгорелась еще мощней, и не просто ослепила глаза, а прямо-таки закупорила дыхание, застопорила биение сердца и течение крови в сосудах, застлав густой влажностью легкие, гортань, склеив поверхность рта и ноздрей.

Сама сторона данного небольшого небесного тела зараз вздрогнула и, словно плеснула в глаза Дарье со своих лучиков оранжевый песок. Эти сияющие пылевидные крупинки моментально заслонили рубиновую звезду, окрасив все в оранжевые тона, одновременно, сопровождая данное действие мельчайшей барабанной дробью и скрипящим хрустом, оставленным от раздираемой звезды.

А вслед оранжевым тонам, прямо из-под них, опять же разком проступило помещение. Ни саму форму того, вероятно, большого зала, ни его начала или конца не было видно, словно просмотр был сосредоточен в центре. Тем не менее, небольшая выгнутая плавность стен предполагала округлость наблюдаемого помещения. Это были каменные стены, сложенные из плоских глыб, местами со слоистой структурой, однако, непременно скрепленные горизонтально расположенными швами. Более массивные булыжники располагались по низу стен, плавными линиями стыкуясь с темно-красной гладью пола, менее тяжелые из них также скользяще входили в густо-фиолетовый потолок. Эти бесформенные глыбы, с угловатой поверхностью и множеством выемок, покатостей, или неровные пласты обладали разнообразной цветовой гаммой, имеющей багряные, красные, оранжевые, розовые оттенки с мерцающим золотистым отблеском в виде мельчайших прожилок. За редкостью в стенах просматривались и вертикальные швы, оные, как и горизонтальные, слегка выступали над гранями стыкующихся камней, переливаясь зеркальной белизной.

В отличие от ровного, можно даже молвить, отполированного пола, потолок выложенный из каменной породы с параллельным расположением пластов, был неравномерным, обращающим на себя видом бугров, ям и угловатостей. И тем поражал взгляд собственной нависающей мощью, словно жаждущей рухнуть вниз и тем придавить.

По середине виденного пространства на небольшом возвышение и несколько диагонально стенам поместилось широкое с высокой спинкой кресло. Обитое черно-белой тканью, с золотистым напылением, оно имело мягкие изгибы, глубокое сидение, изящные позолоченные ножки, вроде собранные из нанизанных друг-на-друга небольших пирамидок, а также рельефно-выгнутые плоские подлокотники.

Подле кресла, опираясь на его закругленную спинку рукой и поставив на возвышение правую ногу, стояло создание. Обладающее двумя руками, ногами и туловищем, вместе с тем достаточно отличное и от людей, и от велесвановцев. Его не то, чтобы грузное, но, однозначно, плотное, массивное тело имело плавность, пухлость конечностей, а темно-коричневая кожа, довольно-таки нежная, местами (особенно на боковых гранях предплечий) поросла короткими белыми волосками, завитыми в правую сторону на вроде локон. Восседающая на короткой, толстой шее голова общим видом повторяла ослиную, вытянутую, сухую, поросшую коротким пушком. Рыжеватой расцветки подпушек покрывал полностью голову и лицо с расположенными по бокам узкими темно-карими глазами, широкими ноздрями и заостренными с длинными раковинами ушами. Морда создания к довершению всего очень узкая, слегка изгибалась наподобие дуги. Голова дополнительно сверху была укрыта ярко оранжевыми долгими прядями волос, дотягивающимися до плеч и разделенными на ровные проборы.