Александра Черчень: Дорога домой

Жаль только, о судьбе Лео Фауст ничего не знал. Но уверена, тот после инцидента с богиней тоже встал на рельсы перевоспитания.

В общем, выслушав всю эту Санту-Барбару, я в который раз убедилась, что Фауст у меня самый лучший. Обняла крепко-крепко и, плюнув на нормы приличия, страстно поцеловала прямо у всех на глазах.

Потом мы снова гуляли. Обнимались. Целовались, используя каждую удобную минутку и каждый темный закоулок. За спиной вырастали крылья, а в душе распускался пока хрупкий и нежный цветок доверия и взаимопонимания. Никогда бы не подумала, что ходить по улицам и сидеть на лавочке в парке может быть так хорошо. Да и вообще, что рядом с кем-то может быть так спокойно и уютно. Теперь, когда между нами не было недомолвок (ну, почти), все стало невероятно просто и понятно. По крайней мере для меня.

Как, оказывается, нужно мало времени, чтобы все понять и… напрочь потерять голову.

Вечер и вовсе преподнес приятный сюрприз. Около семи на мобильный позвонил папа и сообщил, что они с мамой нежданно-негаданно собираются в театр. Велел не задерживаться допоздна и проконтролировать возвращение сестрички. Да, уж что-что, а ее возвращение трудно будет пропустить. А оставлять без присмотра свободную квартиру тем более не стоит!

Я решительно ухватила Фауста за руку и потащила обратно домой. Там сразу завела в свою спальню и с лукавой улыбкой на губах сообщила, что соскучилась по клубничке. Что было дальше, думаю, объяснять не стоит. Все люди взрослые, все понимают.

Ближе к полуночи я, кажется, уснула. Разбудил меня вкрадчивый шепот и нежные поцелуи куда-то в район живота.

— Люба, просыпайся. Мне пора.

Я с тоской глянула на часы. Без десяти минут полночь.

Ох, и почему все хорошее имеет свойство заканчиваться?

— Увидимся через месяц? — с нежной улыбкой спросил Фауст и коснулся губами тыльной стороны моей ладони.

— Я буду ждать… — ответила я сипло, чувствуя, как к глазам подступают слезы.

Фауст стер одну со щеки и, все так же улыбаясь, прошептал:

— Я тоже…

Я серьезно настроилась ждать целый месяц. Вот прям серьезно-серьезно! Но не прошло и трех дней, как рано поутру из моего зеркала вдруг повалил густой сизый дым, и с той стороны нарисовалась призрачная фигура богини Земляны.

— Доброе утро, — мрачно поздоровалась я, уже ожидая очередную неприятность на свою пятую точку.

— Доброе! — в противовес моему унылому настроению жизнерадостно отозвалась дамочка. — И где же наша счастливая улыбка?

— Вместе со мной не выспалась, — буркнула я, широко зевая. — Вы по делу или так… в гости?

— Да вот, поздравить тебя решила. Лично… Большая честь, между прочим! — хмыкнула Земляна. — Я в какой-то степени тебе даже завидую. — Вот эта фразочка меня ошарашила. Даже спать перехотелось. — Невзрачная человечка, а такого мужика себе отхватила. Да еще и феникса. Теперь будешь жить так же долго и, смею надеяться, весело, — вновь хохотнула богиня.

Я глянула на нее недоуменно, совершенно не понимая, о чем идет речь.

— Что, он еще не замкнул на тебе свой энергетический контур? — удивилась богиня, а потом вдруг резко вспомнила: — Ах да… Вы же еще не виделись. Когда ему было успеть? Но я думаю, это не за горами.

— Эмм… Какой контур? Зачем?

— Ну как зачем??? Чтобы ты жила так же долго, как и твой благоверный. Он что, не сказал? — рассматривая идеально подпиленные ноготки, поведала Земляна. — Обычно, когда фениксы заключают союз с представителями более… кхм… примитивных рас, они…

— Стоп-стоп стоп, — прервала богиню и резко мотнула головой. — Вы о чем вообще?

Земляна подозрительно на меня покосилась, а потом…

— Ой… — виновато прикрыла рот узкой ладонью. — А ты и письмо еще не читала?

Я отрицательно покачала головой.

— Что ж, кажется, я поспешила. Зайду попозже. А письмецо на столе поищи, — просветила божественная особа, и зеркальная гладь, подернувшись рябью, вновь стала гладкой и отражала лишь мое собственное лицо.

Н-да. Вот и поговорили. Я еще пару минут тупо пялилась на свое отражение, переваривая сей странный диалог, а потом… бодрой рысью рванула к своему письменному столу. Никакого письма там не обнаружилось. Под столом тоже все было чисто.

Тогда решила проверить Стаськину комнату. Помнится, в прошлый раз братцы-фениксы вывалились именно на ее постель.

Я тихонько заглянула к сестрице. Та еще сладко спала, и я на цыпочках пробралась к столу, обнаружив на нем белоснежный конверт с уже знакомой монограммой рода стальных фениксов. Дрожащими руками вскрыла послание и увидела всего пару строк: