Владимир Снежкин - Князь Палаэль. Высший

— Да, Мхал сильно рисковал, — счел нужным прокомментировать Бельский. — Мы, конечно, поработали с его мозгами, но это не давало стопроцентной гарантии, что враги не смогут добраться до некоторых закладок. Можно сказать, нам повезло.

— И мне в особенности! И я не жалуюсь! В отличие от Вас, милорд ректор, — язвительно заметил Мхал.

По всему было видно, что Мхал наслаждается диалогом с ректором Альфрани. Он, наконец, мог сказать ему то, что не смел раньше. И даже пошутить, не переживая по поводу негативного ответа.

Висс хмыкнул, и направился к раненным.

Никто не заметил, как Мхал с едва видимым облегчением выдохнул. У него были определенные договоренности с Палаэлем, о сути которых никому лучше было бы не знать.

Где‑то неподалеку от Эльтиана

Грахуавоак открыл глаза и замутненным взглядом обвел столпившихся вокруг него бессмертных.

— Ну, что там? — нетерпеливо спросила Ллос.

Темный бог перед ответом выдержал небольшую паузу, приводя в порядок свои мысли.

— Все прошло нормально, — наконец, изрек он. — Палаэль сейчас находится в плену, Мхала провели в Темный Университет. Сейчас они до поры, до времени будут действовать порознь. Представляете, на взятие нашего дорогого друга явились все Старшие боги, имеющиеся в составе защитников.

— Вся доблестная пятерка?

— Да. Плюс один архидемон, относящийся к разряду Пожирателей Душ. Вы его видели.

— Ничего не заподозрили? — обеспокоился Лифергон.

— Нет, — покачал головой Грахуавоак. — Иначе бы попытались убить Палаэля. Или Мхала. Палаэль и Мхал играли свои роли с самого начала, как только прибыли на Эльтиан. Даже если и было наблюдение за ними со стороны местных бессмертных, которое мы изначально брали в расчет, то зацепиться, вроде, не за что. Потом, важную роль сыграла наша атака, не дав бессмертным вмешаться в момент снятия Палаэлем и Мхалом аурных ограничителей… Опять же, если они наблюдали за ними, в чем я лично не уверен. Ладно, чего уже рассуждать. Ждем.

— Не доверяю я Мхалу, — проворчал архидемон. — Вдруг найдет способ извлечь ментальную бомбу из своих мозгов? И предаст уже нас!

— Не должен, — неуверенно ответила ему Ллос. — Хотя все может быть. Палаэль дал ему больше сил, чем было необходимо.

— Я не согласна с тобой, — взяла слово Саманта. — Если бы он дал меньше сил, то бессмертные могли совершить попытку прочесть его разум. И не факт, что она бы не увенчалась успехом. Сейчас же Мхал почует любую попытку вторжения, и сможет дать сигнал тревоги.

Грахуавоак не стал принимать участие в разгорающемся споре. Он прикрыл глаза и ввел себя в состояние восстанавливающего транса.

— Как же все‑таки тяжело держать частичку своего разума в теле другого бессмертного… — тихо вздохнул он.

Где‑то в Междумирье

Йорк устало смотрел на место недавно закончившейся битвы. Разорванные на куски планеты, выжатая досуха звезда, превратившаяся в огромный безжизненный шар, множество плавающих в пространстве трупов, темные пятна разрывов в пространственно — временном континууме…

— Нас осталось так мало… — едва слышимый шепот остался бы никем незамеченным, если бы не усилитель звука, работавший над устами говорившего. — Дорого нам далась эта победа…

— Да, Сигиз. Но дело того стоило, — Йорк печально посмотрел на смертельно раненного друга, которого знал на протяжении многих тысячелетий. — Главное сейчас, что нам удалось победить, и не дать никому из Старших богов продолжить свой путь.

Услышав, что Сигиз очнулся, к ним поспешили приблизиться семеро архимагов. Это было все, что осталось от когда‑то могущественного научного сообщества. Не считая десятка оставшихся работать с лабораторными комплексами, и еще пятерых, отправившихся в путь за сыном Палаэля — им предстояло доставить Талаэля к Эльтиану, где должно было произойти событие, ради которого почти две тысячи архимагов Вальмиры пожертвовали своими жизнями.

— Да, — вздохнул Сигиз, — нам это удалось. Хотя, честно говоря, я надеялся на более интересный для нас исход… С меньшим количеством смертей.

Йорк попытался оптимистично улыбнуться. Не получилось.

— Ничего, — все‑таки выдавил он, разглядывая изорванную ауру Сигиза, с разорванным на две части Ключом. При таких повреждениях смерть наступала незамедлительно, но слишком уж мощными были у Сигиза медицинские блоки. Позволили душе задержаться в мертвом теле еще на некоторое время.