Станислав Мацкевич - Начало (СИ)

Выкрикнув это она вскочила, и выбежала из таверны. Я проводил ее омертвевшим взглядом, просидев так несколько минут я все-таки посмотрел на фотографии. Наверное с пол часа я сидел уставившись на одну из них. Сидел, не веря, что это я.

На фотографии лежал… Лежало… Не знаю, что…. Нет… Наверное это все же был человек. Мне очень хотелось верить, что это человек!

Одна рука отсутствовала по локоть, вторая заканчивалась чуть выше локтя сухой культей Правая нога бесследно исчезла, не оставив после себя никаких следов. Оставшийся от левой ноги кусочек едва выглядывал из таза. Коричнево-желтую, шелушащуюся кожу покрывали многочисленные, следы от ожогов, полупрозрачные волдыри, шрамы. В некоторых местах казалось, что кожа растаяла, а потом застыла безобразными потеками. Не было ни носа, ни губ, ни ушей. А вместо глаз были какие-то запекшиеся сгустки.

Я не мог поверить, что это я… Что я такой… Урод… Никому не нужный урод… Обрубок,… Почему мне этого не сказали? Почему? ПОЧЕМУ!?

— Почему… Вот сука… Тварь…. Ненавижу их всех… Ублюдки…. — Стало обидно до слез и захотелось напиться. Ужраться в такое говно, что бы забыть и про эту двуличную сучку Ладу и про сволочь доктора и про себя,… Про все и вся.

— Тащи водку! — прохрипел я проходившей мимо моего столика официантке.

И когда на столе передо мной возник запотевший графин с прозрачной жидкостью сгреб все фотографии в сумку и стал пить.

Все, что было потом … Какие-то обрывки… Вспышки… Бары, кабаки, забегаловки… Выпивка, выпивка еще выпивка…. Какие-то пьяные драки, какие-то девки, непонятные друзья… и снова пьяный туман.

Очнулся я от льющейся мне на голову ледяной воды. Сначала был гул, но потом я смог различить порыкивающий бас.

— Вставай пьянь! Вставая я тебе говор-рю! Рокфор-р еще воды неси. Надо этого приводить в чувство! Эй Гнус, сколько он так?

— Да недели две уже бухает сволочь! — услышал я знакомый голос пикси. Голова от этих голосов страшно разболелась и я с ненавистью прохрипел.

— Заткнитесь ублюдки!

— О! Приходит в себя! — довольно произнес кто-то порыкивающий у меня над головой.

Чьи-то сильные руки начали осторожно поднимать меня и только тогда я заметил, что лежу в грязной, вонючей канаве. Меня поставили на ноги. Но те держать меня не хотели и подкосились, но упасть мне не дали все те же сильные руки, удержав за плечи. Взгляд ни как не хотел фокусироваться на белом пятне передо мной, но сделав огромное усилие я наконец смог разглядеть своего мучителя. Это был огромный Керран с белоснежной шерстью.

— Отпусти меня сволочь мохнатая! И заткнись! Иди лучше себе яйца полижи! — прохрипел я ему в лицо и попытался плюнуть туда же. Но во рту пересохло, и плеваться было нечем.

— Моя школа! — довольно захихикал Гнус у меня над ухом. От этого противного хихиканья затихшая вроде боль снова вернулась.

— Заметно. — Буркнул Керран. — Лучше дай ему это, это приведет его в чувство.

— Мой рот зажали так, что челюсть открылась. А подлетевший пикси вылил в него какой-то горький настой из маленького флакончика.

Боль в голове тут же начала стихать, слабость проходила, а в глазах перестало мутиться. Но и воспоминания о предавшей меня Ладе и фотографиях тоже вернулись. Керран уже отпустил меня, но от воспоминаний ноги подкосились и я шлепнулся обратно в грязь. Глухо простонав сквозь сжатые зубы.

— Что это с ним? — удивился керран. — зелье должно было сработать. Сам проверял не раз и не два!

— Не знаю… Он как только начинал трезветь таким становился.

— Непонятно…

Не знаю, сколько я так сидел, но наконец сумел, справится с нахлынувшими чувствами и объяснил себе, что так жить нельзя. Бухать это не выход… Нужно просто пережить,… Но сказать было легче, чем сделать… Наконец уняв бьющуюся наружу истерику глухо спросил.

— Кто ты такой, и что тебе от меня надо?

— Меня зовут Анабиоз, можно просто Оз. Я Лидер братства Вечных. Гильдии таких как ты/

— Алкоголиков? — с горькой усмешкой поинтересовался я. — Тогда название не подходящее. На до было брать Зеленого змея, а лучше Алканавтика…

— Нет, не алкоголиков. Таких же, как и ты. Людей вынужденных жить в игре без возможности покинуть ее.

Только спустя несколько секунд до меня дошел смысл сказанного и я пораженно уставился на него.

В сотканном из переплетений света тьмы зале, за шахматным столом сидели две фигуры и вели неспешную беседу. Одна была соткана из ярчайшего света, вторая из непроглядной тьмы. Но по их очертаниям любому стало бы понятно, что фигуры женские. Внезапно сотканная из света фигура взмахнула рукой и достала буквально из воздуха какой-то предмет и кинула его темной фигуре. Та подхватила его и рассмотрев засмеялась. Это был маленький черный шарик на золотой цепочке.