nadiya black: Больше чем жизнь

Гермиона неуверенно посмотрела на него.

— Это значит, что ты уезжаешь? А когда вернешься?

— Боюсь, это случится очень нескоро. Если вообще случится.

Гермиона отвернулась. Зажмурилась на минуту, ощущая, как к горлу подкатывает горечь. Это чувство — Гермиона уже испытывала его раньше, во время поиска крестражей. Тогда ей казалось, что вернувшись, Рон осознал свои ошибки. Но нет. Потому что сейчас он поступал точно также.

— Неужели ты снова делаешь это, Рон? Сбегаешь, когда Гарри так плохо, когда он находится на волосок от верной смерти! Ты… ты просто ничтожество после этого!

— Не надо так, Гермиона. — Рон был взволнован и, судя по всему, знал, что поступает неправильно. — Я не могу отказаться. Сейчас это необходимо. И, по правде говоря, я хотел бы, чтобы ты… поехала со мной.

Гермиона невольно сделал шаг назад, настолько ее обескуражило только что услышанное.

— Ты хоть понимаешь, что предлагаешь мне?

Рон судорожно сглотнул и снова посмотрел на нее.

— Понимаю, звучит странно. Но уж как есть. Я же знаю, что ты не из тех, кто будет тешить себя напрасными надеждами. А целители из Мунго были предельно ясны. Проклятие, от которого пострадал Гарри — это высшая темная магия, и даже он, каким бы сильным волшебником не был, не может противостоять ему. Шансы того, что когда–нибудь он придет в себя, равны нулю. Их… да их просто нет! — Он неосознанно повысил голос, а затем добавил, но уже куда тише: — Медленная смерть, Гермиона, помнишь?

— Это не так, — возразила она, вскидывая голову. — И, чтобы там не говорили, я никогда не смогу бросить Гарри в подобной ситуации. Это… просто неправильно, если хочешь знать мое мнение.

Рон дернулся, как от удара, и как–то странно посмотрел на нее. Теперь в его взгляде больше не было растерянности.

— Вот значит как? Ты не можешь бросить Гарри? А что насчет меня?

Гермиона почувствовала внезапный прилив раздражения.

— А что насчет тебя, Рон? — желчно осведомилась она. — Если мне не изменяет память, ты до сих пор жив и абсолютно здоров. С тобой ничего не случилось, и не надо вести себя так, как будто бы ты здесь — главная жертва. Мерлин, как же мне все это надоело! — Она уже развернулась, намереваясь уйти, но Уизли вовремя схватил ее за руку.

— Стой. Дай мне возможность все тебе объяснить. Неужели ты думаешь, что я сам не презираю себя за то, что собираюсь сделать? Что, как ты наверняка думаешь, трусливо сбегаю, в самый неподходящий для этого момент? Но я так больше не могу. Я устал от всеобщего внимания и просто хочу уехать. Уехать туда, где ничто не напоминало бы мне о Гарри, находящемся в коме, о Джинни, слетевшей с катушек, о… — Он заметно смутился и не договорил, прервавшись на полуслове.

— Ну что же… это твое право, — медленно проговорила Гермиона, пожимая плечами. — Тебя можно понять. Но я не могу поступать так. — Она замолчала на минуту, прежде чем продолжить: — Знаешь, когда мы были еще совсем детьми, я искренне верила, что мы будем вместе всю оставшуюся жизнь. Я, ты и Гарри. Что после всего, что мы пережили, мы уже не сможем существовать по отдельности. И знаешь, о чем я думаю сейчас?

Рон поднял на нее глаза в немом вопросе.

— Я думаю о том, как же я ошибалась.

— Но… ведь мы выросли, Гермиона. И этим все сказано. Мы выросли и вполне можем существовать по отдельности, а ты… ты все еще думаешь, что Гарри не справится без нас. Но все, что тебе нужно, Гермиона, — Рон вдруг переместил руки на ее плечи, заставляя смотреть на себя в упор, — так это перестать беспокоиться о Гарри. Понять, наконец, что он взрослый мальчик, способный справится со своими проблемами. Ты не должна все время жертвовать ради него. Ты не обязана вечно быть рядом. Не обязана, понимаешь?

Гермиона опустила взгляд в пол. Возможно, слова Рона имели смысл. Но вот только она уже все для себя решила. Непомерный груз, давивший на нее все это время, неожиданно испарился. Она больше не сомневалась.

— Но ведь дело было не только в этом, Рон. Я думала, ты догадаешься. Догадаешься, что я…

Она набрала в грудь побольше воздуха.

— … что я люблю его.

Тяжело сглотнув, Гермиона посмотрела в лицо Рона, собираясь увидеть там злость, удивление, разочарование. Но нет… Там было понимание… Как будто ее слова вовсе не были неожиданностью.

Рон криво усмехнулся.

— Что? Думала, я не догадывался? Ты, наверное, считаешь меня совсем уж безмозглым кретином, не способным видеть ничего, дальше своего носа. Поначалу, конечно, именно так все и было. — Он горько усмехнулся. — Но потом я понял, что ты любишь Гарри. Знаешь, Лаванда неоднократно мне об этом намекала, но я думал, что эта всего лишь очередная ее уловка, чтобы поссорить нас. И окончательно я убедился в правдивости ее слов в Эшворде. Когда Гарри отключился, ты бы только видела себя со стороны! Я еле оттащил тебя от него. И вот тогда все особенно четко понял. Не припомню, чтобы видел тебя когда–нибудь еще в подобном неадекватном состоянии.