nadiya black - Больше чем жизнь

Но эти мысли, которые он старательно прокручивал у себя в голове, не принесли особого эффекта. Не заставили остановиться, наконец, и выдохнуть с облегчением. Нет, они вызвали лишь острое, болезненное сомнение на дне желудка.

Потому что Гермиона никогда не поступила бы подобным образом. Она бы обязательно предупредила их, если бы не передумала идти на вечеринку. А так…что–то помешало ей. Что–то или кто–то!

Вот почему, пока он бежал по темным коридором Хогвартса, еле сдерживаясь, чтобы не орать ее имя, Гарри понял, что у него снесло крышу. Окончательно. От всех этих мыслей и выстроенных только что до боли реалистичных предположений.

Он завернул в очередной коридор, но вдруг резко остановился. Всего в нескольких шагах от него можно было рассмотреть два неясных силуэта, которые самозабвенно целовались. Гарри слегка опустил заженную палочку. Ладно, так уж и быть, он не станет им мешать, хотя, наверное, следовало бы. Судя по громким постанываниям девушки и характерным влажным звукам, кому–то явно перепадет сегодня.

— Боже мой, Блейз… - выдохнула она, и Гарри снова остановился.

Потому что…это был голос Джинни!

В темном коридоре было практически невозможно ничего разобрать, но теперь, при ближайшем рассмотрении, Гарри больше не сомневался. Это действительно была она. Джинни.

И осознание этого - как нож в спину.

Она целовалась со слизеринцем, одним из наилучших подпевал Малфоя, правда, не настолько тупым, как Крэбб или Гойл. Но это было не столь важно.

Гарри стоял в каком–то ступоре, не решаясь ничего предпринять. Он не ожидал этого от нее. Не ожидал такого подлого предательства. Джинни никогда не скрывала свои чувства по отношению к нему, и он не сомневался в их искренности. Он верил Джинни. Но не теперь.

Губы Блейза уверенно и без всяких предосторожностей сминали ее рот, руки по–хозяйски нырнули под короткую блузку. Интересно, и давно это у них? Когда все началось?

Гарри с трудом переваривал происходящее. Казалось, что голова готова была просто лопнуть от переполнявших его эмоций, растоптав на хрен всю рассудительность. Захотелось сейчас же прекратить это, или же уйти, прежде, чем он успеет наделать кучу глупостей.

Джинни действительно вела себя странно в последнее время. Редко появлялась на праздниках, которые они устраивали в гостиной, постоянно пропадала где–то. Гарри вдруг вспомнил, как один раз услышал ее странный разговор с каким–то парнем поздно вечером, и как она тогда накинулась на него с поцелуями, лишив возможности задавать вопросы.

Вот почему она вела себя подобным образом. Очевидно, проводить время с их вечными соперниками в слизеринских подземельях, в жарких объятиях Забини, показалось ей более приятным занятием.

Да как она могла докатиться до такого? Тупая сучка.

Гарри резко развернулся и, стиснув зубы, продолжил идти вперед. Завтра, он разберется с ней завтра. А Блейз Забини непременно пополнит список тех, кому нужно будет подправить физиономию.

Сейчас у него совершенно другая цель. Нужно найти Гермиону. Найти и убедиться, что с ней все в порядке. Тратить время на разборки с Джинни, которые скорее всего затянутся надолго, он просто не мог. Это попросту ничего не значило в сравнении с тем, что Гермионе на данный момент, возможно, требуется помощь. Он должен быть с ней. А Джинни…Пусть хоть трахается с Блейзом посреди коридора, пусть делает, что хочет, его больше не интересовало это. Его это больше не касалось.

Из–за всех этих мыслей, мешавших ему сосредоточиться на поисках Гермионы, Гарри не сразу вспомнил о карте мародеров, которую всегда по привычке носил с собой и которая значительно упростила бы ему задачу. Он развернул ее, не сбавляя шаг, пытаясь не обращать внимание бешенные удары сердца, которые, казалось, отдавались где–то в горле. Гарри рассмотрел точку с именем Гермионы. Удивительно, но она находилась совсем недалеко отсюда - в каком–то заброшенном кабинете. Вот только…Точка с именем Маклаггена находилась там же.

Все. Очень. Плохо.

Гарри оказался там в какое–то мгновение ока. Рванул на себя ручку двери, влетел внутрь, ничего не соображая, совершенно обезумев оттого, что он там увидел.

Гермиона лежала на парте, умоляя Кормака не делать этого. Ее тонкие руки пытались оттолкнуть его громадное тело.

И ее голос, слабый и задыхающийся.

— Не надо, не делай этого.

Маклагген собирался ее изнасиловать! Он бы и сделал это, если бы ему не помешали.