nadiya black - Больше чем жизнь

— Ну привет, красавица, - раздался самодовольный голос Маклаггена в опасной близости от ее уха.

Гермиона недовольно посмотрела на него и отодвинулась. Она помнила, как на шестом курсе, желая вызвать ревность Рона, согласилась на его приглашение пойти вместе на рождественский прием к Слизнорту, и как потом горько пожалела об этом.

— Не понимаю, что тебе нужно.

Он пожал плечами и снова придвинулся ближе, закидывая руку ей на плечо.

— Ну, как раз от тебя мне много чего нужно. Начнем по порядку.

Вот поэтому она так не любила пересекаться с ним хоть где–нибудь. Гермиона недовольно сбросила его руку и скептически усмехнулась.

— Причина, Маклагген. Хотя бы одна, по которой мне следует слушать тебя.

— Ладно, не злись, - он поднял руки в примирительном жесте. - На самом деле я просто хотел пригласить тебя на вечерний прием у Слизнорта. Рыжего Уизли не пригласили, насколько я знаю. Так что почему бы и нет.

Гермиона покачала головой.

— Ну нет, Маклаген, у слизеринца и то больше шансов пригласить меня, чем у тебя.

В ответ на ее язвительное замечание, он лишь ухмыльнулся, вызывая у нее острое желание запустить в него чем–то непростительным.

— Очевидно, тебе доставляет особое удовольствие строить из себя правильную девочку, да, Гермиона? - он наклонился к ее уху, опаляя дыханием нежную кожу. - Только на самом деле мы оба знаем, что это не так.

Грейнджер затаила дыхание. Маклагген говорил так, как будто бы знал что–то. Она уже открыла рот, чтобы ответить ему, но он резко поднялся и ушел прочь, одарив ее странным взглядом на прощание. Гермиона вздохнула. Ей это совсем не нравилось.

Очередная тренировка перед решающим матчем со Слизерином. Гарри чувствовал на себе ответственность за то, чтобы гриффиндорская команда сыграла достойно и чтобы они выиграли кубок школы.

Правда, Гарри не мог не признать, что почти не думал об этом в последнее время. Было кое–что другое, полностью занимавшее его мысли. После того, как он прочел найденный во время очередного дополнительного занятия дневник профессора Коула, он уже не мог делать вид, что ничего не произошло. Осведомленность обычного профессора по защите от темных искусств о том, где и когда появлялись Пожиратели Смерти за последний год, поистине впечатляла. И больше всего Гарри хотелось узнать о том, где же он получил данную информацию, которая не разглашалась абсолютно нигде и была известна лишь узкому кругу работников Министерства Магии.

С другой стороны, это было и оставалось всего лишь предположением. Поэтому, во время рождественских каникул, когда в школе практически не осталось учеников, Гарри решил проверить собственные догадки. Возможно, пробираться ночью в кабинет по ЗОТИ и, под слабым свечением Люмоса, переписывать страницы дневника, было не самой лучшей идеей. Но по крайней мере дало хоть какой–то результат. Гарри отправил переписанные страницы мистеру Уизли и попросил сравнить написанные там даты и населенные пункты с истинными координатами нападений Пожирателей. Мистер Уизли, хоть и был чрезвычайно удивлен его просьбой, тем не менее обещал помочь и связаться с ним в ближайшее время. Гарри очень ждал каких–то сообщений от мистера Уизли. Это расставило бы все на свои места. Если бы координаты и даты, написанные в дневнике профессора Коула, действительно совпали с уже известными данными о нападениях оставшихся Пожирателей Смерти, это означало бы, что он каким–то образом связан с ними, раз смог узнать об этом, так как информация об этих нападений держалась в строжайшей тайне и не была доступна каждому. Ну а если бы данные не совпали, это сняло бы с профессора Коула все обвинения.

Из–за всех этих мыслей Гарри был не способен сосредоточиться на тренировке. Золотой снитч то и дело исчезал из поля его зрения, и Гарри все никак не получалось отыскать его. Он порывисто развернулся к трибуне для зрителей, в попытке найти его, и вдруг увидел Кормака Маклаггена, рассевшегося рядом с Гермионой. И Гарри тут же забыл все свои обещания не вмешиваться больше в личную жизнь девушки. Желание спуститься вниз и указать Маклаггену на его место стало почти невыносимым. В конце концов, он собрался так и поступить, как вдруг почувствовал адскую боль в голове, чей–то громкий выкрик, произносящий заклинание, а через секунду окружающий мир исчез, сменившись темнотой.

Наверное, сейчас он находился в больничном крыле, учитывая хорошо знакомый запах лекарственных зелий и недовольные реплики мадам Помфри. Гарри открыл глаза и тут же попал в объятия Джинни, которая набросилась на него, даже не дав прийти в себя. От нее пахло какими–то жуткими приторно–сладкими духами, и гриффиндорцу показалось на минуту, что он сейчас задохнется. Он попытался освободиться.