Кицунэ Миято: Заклятие твоей любви

— Будем жить долго и счастливо? — с лёгким сарказмом спросил Северус, всё ещё не в силах поверить, что всё это — правда.

— Конечно, — прижался к его боку ближе Гарри, — мы же заслужили.

И после этих простых слов, прислушиваясь к размеренному дыханию своего любимого человека, Северус тоже прикрыл глаза.

Завтра наступит новый день — воскресенье, в который они ещё поговорят и обсудят, где будут жить.

В понедельник официально закончится отпуск.

Через месяц и десять дней у Гарри день рождения…

Но это будет уже совсем другая история, верно?..

© Copyright: Кицунэ Миято, декабрь, 2015

23 июня 2003 г.

Англия, штаб Аврората

На работу в понедельник, когда должен был выйти из отпуска Гарри, Рон собирался, как на плаху, и размышлял о том, когда же в его жизни всё покатилось к чертям.

Наверное, это произошло ещё в лесу Дин, когда крестраж достал так, что он готов был прибить Поттера — «надежду магического мира» — чтобы только шепчущий голос заткнулся. Рон ушёл от соблазна. Попросту ушёл. Но потом пожалел об этом ещё больше. Оставить Гарри и Гермиону одних! Рон изводился от ревности, от волнения, от того, что на расстоянии и без крестража всё виделось иначе. В голове прояснилось. Да и так вовремя появилась информация о том, что Гарри будут передавать меч. От него требовалось лишь не облажаться. И Рон справился. Да, он чувствовал себя настоящим героем.

А потом та бешеная гонка, последний рывок и вот уже — победа!

Рону казалось, что после победы всё станет иначе. Что его, наконец, оценят. Всё то, что он сделал. Для победы, для Гарри, для всего магического мира! Но глупые детские мечты разбились о реальность. Впрочем, Гермиона была с ним, и этого было достаточно. Почти.

Потом была школа авроров, в которую их с Гарри зачислили без экзаменов, чему Рон был очень рад, но, к сожалению, всё это вышло боком. На Поттера сыпались шишки, и Рон вместо благодарностей огребал за них двоих. Ну да, не драться же с Великим Героем, победившим Тёмного лорда, «тёмные» устраивали именно Рону. А Поттер словно не видел, не замечал. Вечно считал его дураком и неучем, что сам нарвался, верил, что он ушибся. Это раздражало. Дико раздражало. А ещё Гарри периодически вспоминал его побег из леса Дин. Не говорил ни слова, но вспоминал, и Рон это видел. И это тоже — злило.

В Аврорате «Золотого аврора Министра» моментом взяли в оборот. Ну кто доверит стажёру вести дела об убийствах? Рону вместе с напарниками доставались мелкие кражи в Лютном, помощь команде обливиэйтеров магглов, заполнение кучи бланков для штрафов. А Гарри? Его именем снова начали пестреть газеты. «Великий» Поттер затмевал следователей, которым вообще–то просто помогал заполнять бумажки. И в итоге всё выворачивали так, что это «Золотой мальчик» раскрывал одно громкое дело за другим. Бесило! Рона это просто бесило.

А терпеть оскорбления от Снейпа, который, как оказалось, работал на Аврорат?! Это была просто пытка! Мало ему было за семь лет школы, потом в школе авроров, так Снейп преследовал их и на работе! Когда Поттер предложил однажды сходить к «Злодеусу Злею» за него, это прозвучало, как рождественские колокольчики Санты.

И что самое удивительное, Поттеру и от Снейпа ничего не перепало, так — пара почти добродушных замечаний и чашка кофе! Рон тогда последовал за другом, чтобы, когда закончится сеанс глумления, поддержать и позвать перекусить. Но, чёрт побери, даже Снейп, этот саркастичный сальноволосый ублюдок был с Поттером почти милым. Рону было с чем сравнивать. И он задавался вопросом «Почему же так»?

Естественно, ему больше не хотелось получать остроты, бесившие до зубовного скрежета и заставляющие вспоминать всех Уизли до десятого колена, чтобы не сорваться. Потому что однажды Рон сорвался и… больше не хотел этого вспоминать.

Ситуация с Джинни, которая уже пятый год ходила в «невестах Героя» тоже раздражала. Впрочем, не одного Рона. Мать и отец сильно переживали по поводу Джинни и проедали мозг ему, мол, когда Гарри сделает нормальное предложение? Когда Рон поговорит со своим другом? Долго ли сестре ходить в девках? Джинни вроде всё до поры до времени устраивало, но это семейное давление стало напрягать и её. Да и Гермиона поддерживала и считала, что Рону надо поговорить с Гарри «по–мужски».

А Гарри, что Гарри? Рону было непонятно, что с Поттером. Вроде подружек и дружков на стороне не имел, но от подобных разговоров уклонялся с ловкостью снитча. Юлил, оправдывался, приходил на семейные обеды, улыбался Джинни, и молча уходил, так и не сделав предложения, а то и непонятно на что дулся. Да так, что всё семейство Уизли на ушах стояло в недоумении и попытке выяснить, чем же обидели драгоценного Героя. Ну, а Рон должен был снова «заглаживать» несуществующую «вину». Неудивительно, что, в конце концов, Джинни стала считать, что с ней что–то не так. Рону было обидно за сестру, ведь ему было понятно, что что–то не так с дебилом Поттером, который внезапно стал воротить нос от их семьи!