Кицунэ Миято: Заклятие твоей любви

— Похоже, что Северуса нет дома, — разочарованно протянул Гарри. — Что же делать?

Прекрасный и простой план развалился на подступах к огневому рубежу.

Гарри вернулся к двери, возле которой задерживался пульсар, и замялся, задумчиво потирая пальцем бронзовую витую ручку. Если он зайдёт в личную комнату, пока Северуса нет дома, не воспримет ли тот это как наглое вторжение в свою личную жизнь? С него станется.

Гарри решил не рисковать и подождать возвращения хозяина особняка без вторжения в личные покои. Вернувшись в гостиную, он транфигурировал два кресла в кушетку и лёг, устроив многострадальную пятую точку поудобней. Установил вокруг сигнальные чары: на камин, двери, лестницу и вокруг себя, чтобы проснуться, если вдруг задремлет… И спокойно уснул.

Проснулся Гарри около одиннадцати дня и какое–то время рассматривал потолок, пытаясь понять, где это он. Потом вспомнил, что он в особняке Принцев. Сигнальные чары так и не сработали, а Северус так и не вернулся домой. Гарри почувствовал, как что–то тыкается ему в руку, и нащупал невидимого Квазика.

— Я бы тоже «подзарядился», приятель, — зевнул Гарри, прислушиваясь к бурчаниям в животе, который за полтора месяца привык к регулярным приёмам пищи. Магической подпитки для его сляпанного на скорую руку артефакта было мало — нужно было ещё и электричество, которого пока не предвиделось, так что он вытащил флешку с фотографиями и «усыпил» артефакт. Отпуск всё равно кончился. Квазика он сложил в рюкзак, а флешку — в карман.

— Может, он на работе? Сразу вызвали, как вернулся? — спросил Гарри у самого себя.

У Аврората были способы определить посещение Магической Британии другими волшебниками или волшебницами. При любой межконтинентальной аппарации или портключе с континента срабатывают регистрационные чары. Это значило, что и его могли «дёрнуть» из отпуска раньше, на что Гарри был категорически не согласен, поэтому предусмотрел и этот нюанс, когда зачаровывал свой спичечный коробок. Когда знаешь, чем могут поймать, и знаком с системой, вставить дополнительные чары отмены регистрации совсем не сложно. Он и в сделанные портключи в другие страны такие контуры вставил, чтобы всякие волшебники не помешали отпуску различными «как приятно познакомиться со знаменитым Гарри Поттером». Тем более что в маггловском мире тоже можно прекрасно отдохнуть.

— Если его вызвали на работу, это может быть надолго, — задумчиво пробормотал Гарри. — Мне стоит помыться и что–то купить для нас поесть…

Деятельная натура разработала новый план покорения Северуса, поэтому Гарри решил «перегруппироваться».

— Блэк–холл, — бросив дымолётного порошка в камин, сказал он, размышляя о своей новой стратегии.

21 июня, 2003 г.

Англия, Лондон

— Ну что, будешь говорить, тварь? Мерлин, как я мечтал о таком дне, когда я смогу разбить кулак о твой уродливый нос, сальноволосый ублюдок! — довольное конопатое лицо рыжего аврора исказила мерзкая ухмылка. — Наверное, ты привык говорить только под «Круцио», пожирательская подстилка? У меня выпало очень удачное дежурство.

— Разве вы можете допрашивать задержанных, констебль Уизли? — Северус выделил «констебль» — самое нижнее звание Аврората. — И я до сих пор не услышал от вас, в чём меня обвиняют.

Северус был готов к аресту, но не совсем к такому, какой произошёл.

Когда он вернулся из Трира, то решил выпить зелье сна–без–сновидений и лечь спать. Но уже через двадцать минут после его прибытия появился Патронус его помощника в лаборатории, который попросил его явиться на работу. Этот вариант был даже предпочтительней — заняться делом, отвлечься. Поэтому, переодевшись, Северус без промедления воспользовался камином и… Когда он вышел в своей лаборатории, в спину ударило парализующее заклинание, а на голову обрушился кулак. Потом его, упавшего, начали избивать, кажется, ногами, он помнил лишь глухие крики лаборанта, звуки борьбы, потом наступила темнота.

Очнулся он в камере предварительного следствия, насколько мог судить — ближе к вечеру, с ужасающей головной болью, болью в рёбрах, сломанным запястьем и в магических кандалах. В горле першило от сухости. Через какое–то время вошёл Рональд Уизли — конопатый «лучший друг» Поттера, довольный, словно сытый кот, и начал сыпать оскорблениями. Затем потащил его в допросную, о стены которой пару раз от души шваркнул так, что в голове мутилось. За прошедшие пять лет Уизли стал ещё крупнее и перерос всех своих братьев. Но, несмотря на рост и ширину плеч, всё равно оставался жалким трусливым ленивым и завистливым крысёнышем.