Кицунэ Миято - Настаивать два часа и принимать после победы

— Прости, — на всякий случай извинился Гарри, зная щепетильность своего бывшего профессора. — Просто у меня из головы всё не выходит Гермиона. Я сорвался на ней, несмотря на то, что злился–то на Джинни. Некрасиво вышло. И вообще Гермиона мне показалась очень… несчастной, что ли.

— Так ты всё это время говорил о Грейнджер? — раздался тихий вздох облегчения.

— Ну да… — протянул Гарри, и вдруг понял, что на самом деле распинался о какой–то женщине, не называя имени. — О… Ты немножко ревновал? — губы сами собой расползлись в довольной улыбке.

Северус пристально посмотрел на него, словно выбирая, что же ответить, и кивнул.

— Да, немного ревновал. Твои сумбурные слова вызвали… определённые опасения в продолжительности нашего союза. Я подумал, что ты… объясняешь мне, почему хочешь со мной расстаться.

Гарри от подобной откровенности мигом протрезвел.

— Северус…

Тот немного криво улыбнулся ему.

— Лет тридцать назад я бы даже не дослушал и наговорил гадостей, защищаясь. С возрастом приходит ещё и некоторая мудрость касательно того, чтобы не делать поспешных выводов или необдуманных и импульсивных поступков.

Сердце Гарри сжалось от какой–то невыносимой нежности. Он осторожно, не желая вспугнуть это чувство, привлёк к себе своего партнёра и прошептал ему на ухо:

— Люблю тебя, — осторожно целуя щёки, линию подбородка, подбираясь к чуть приоткрытому рту. Северус дрогнул и сам увлёк его в поцелуй, от которого почти заискрила магия на губах.

— О, вот вы… где… — осёкся Люциус, который нашёл их на балконе.

— Мы возвращаемся в Хогвартс, — оторвавшись от Гарри, сказал Северус.

— Понимаю… — усмехнулся Лорд Малфой.

9 января, 2015 г.

Шотландия, Хогвартс

— Знаешь, Гарри… Я всегда считал, что признаваться о любви надо не под влиянием момента. Не на пороге смерти, не на пике страсти, — Северус не дал ему ничего сказать, прижав палец к губам, медленно очерчивая лицо, словно любуясь. — Это должно быть что–то лёгкое и идеальное в своей сложности и простоте, это — как дышать. Идеальное признание в любви виделось мне довольно обыденным действом, мимолётным, как прикосновение бабочки, и одновременно — ураганом, сметающим всё на своём пути.

От слов и действий любовника Гарри уже порядком потряхивало. Они лежали обнажёнными, и вроде бы Северус просто смотрел на него и гладил кончиками пальцев лицо — и всё, но Гарри был невероятно возбуждён, причём, скорее не физически, а эмоционально. Чувствовал, что Северус в этот момент будто одновременно открывал все ментальные щиты, свои душу и сердце.

— Я… не тороплю тебя, — тихо сказал ему Гарри. — Если ты скажешь это сейчас, то получится, словно ты просто говоришь это в ответ. И тем более это не будет так идеально, как ты хочешь, потому что я буду готов это услышать.

— Верно, — согласился Северус, коварно улыбаясь, — так что ты не услышишь сегодня от меня, ни слова о моей любви к тебе.

— Ни одного? — принял правила игры Гарри, задохнувшись от всё же произнесённого «ненароком» признания.

— Ни о том, что ты сводишь меня с ума, — выцеловывая дорожки на его животе, сообщил Северус. — Ни о том, что я люблю тебя больше жизни. Ни о том, что я желаю схватить тебя и никогда не отпускать… Ничего из этого.

— Какой ты… ох… скрытный, — выдохнул Гарри, вплетаясь пальцами в густую чёрную шевелюру, и притянул своего любимого к себе. — Всё держишь в секрете…

15 июля 2015 г.

Англия, Блэк–холл

Северус почувствовал себя прекрасно выспавшимся. Он с удовольствием потянулся на широкой постели, мазнул рукой по пустоте справа и, открыв глаза, сонно огляделся. Незнакомая стена и тяжёлые портьеры на окнах подсказали, что он точно не в их общих апартаментах в Хогвартсе. Впрочем, вычурная резная спинка кровати была смутно знакома, а ещё через мгновение Северус вспомнил, что вчера после последних экзаменов наступили долгожданные летние каникулы, и они с Гарри уже поздно вечером отправились в Блэк–холл. Очевидно, там они и заснули.

— Хозяин Северус, — раздался робкий голосок домовушки, которая бесшумно появилась в углу комнаты, — хозяин Гарри приказывал Энни звать хозяина Северуса завтракать, когда хозяин Северус проснётся. Энни испекла маффины, а эльф Кричер сварил кофе, как любит хозяин Северус.

По речи Энни он определил, что та ещё довольно молода, не больше тридцати, обычно домовые эльфы возраста до пятидесяти лет с трудом могли правильно говорить и хорошо выполняли лишь чёткие и простые распоряжения. Отсюда и была их строгая иерархия, которую Северус узнал досконально, когда заступил на пост директора Хогвартса. В Замке Основателей была самая большая колония домовых эльфов Магической Британии. Его Трикси служил ещё директору Финеасу Найджелусу Блэку, заменив на этом посту предыдущего главу общины домовиков. Одной из самых почётных обязанностей эльфов был присмотр за маленькими волшебниками, до этого допускались лишь самые сообразительные и понятливые члены общины. Поэтому кроме всего прочего, эльфы Хогвартса, как и любой магической школы, среди всех домовиков пользовались особыми привилегиями и почётом.