Коротыш Сердиный - Колонисты (СИ)

- Если он прервет прыжок, то выйдет в мертвом космосе между звезд. - Техник сверился с приборами. - Если нет, то через десять месяцев выйдет в пограничной системе.

- Туда ему и дорога. - Произнес кто-то.

- Если он не воспользуется анабиозными капсулами, то может и дожить к концу путешествия. - Произнес кто-то. - И представит ситуацию совершенно в другом свете.

- Об этом вы будете говорить на совете. - Громко произнес Шквал. - Сейчас отдыхайте, чтобы вы смогли перенести дорогу вниз, а то ваши организмы слишком хрупки и слабы для нашей гравитации.

Книга скачана с сайта mirknig.su (бывший mirknig.com)

Глава 26

Первое время Алекс дико нервничал, чтобы не допустить какой-нибудь ошибки, а то, как пообещал здоровенный братец Кувшинки, он открутит ему голову, а остаться без башки совсем не хотелось. Когда люди вместе со своими "работодателями" приехали в восстанавливающуюся деревеньку, то каждый думал, что это все же завуалированное рабство. Но обращались к ним как к равным, причем никто не делал никаких социальных различий, но неясная нервозность все же оставалась. Алекс, которого теперь звали Ломоть, почему так, он пока и сам не понял, прошел за своей "хозяйкой" к основательной такой постройке, которая при штурме деревни практически не пострадала, хотя некоторые здания и выглядели почти целыми, но временно поставленные новые стеновые панели очень сильно выделялись на фоне еще сохранившихся каркасов конструкций. Приехали под вечер и рассмотреть все в деталях не удалось.

В доме, кроме Алекса, находилось еще трое орчих или орчанок, как там правильно их назвать. Две младшие сестры Кувшинки, мать Майя и... потом пришла еще одна мать - Нилина. Как две матери может быть у одной девушки Алекс пока не понял, решив, что у них тут полигамия и гаремы, тем более что скоро на огонек заскочил здоровый орк, сверкнул глазами в сторону человека, но ничего не сказал, обнял всех по очереди, справился о здоровье и ушел. Как оказалось, это был старший брат всех сестер, тогда как младший... но о нем женщины предпочли не распространятся. Была еще одна орчанка, но она сейчас работала на смене и должна была прийти позже, а еще одна зависла у старшего брата. Короче, баб полный дом. Теперь капрал понял, почему старший и младший братья поскорее сбежали отсюда. Алексу выделили комнатку с постелью, которая раза в два превышала его рост, потом позвали на ужин. Коробочка, которую ему выдали в палатке, позволяла совершенно забыть о давящей на мышцы гравитации и человек чувствовал себя легко и прекрасно. Вот только ее надо было не забывать заряжать, а аккумуляторов или батарей Алекс у орков не заметил. В углу стояла и тарахтела какая-то хреновина, но вот проводов от нее не тянулось, да и вообще никаких силовых кабелей и "соплей" в изоляции он не заметил. Если они и были, то аккуратно проложены в стенах или в потолке. Человеку предложили высокий стул прямо как раз, чтобы стол был на уровне его груди, всучили ложку и женщины ожидающе уставились на него.

- Как ребенок. - Сказала Майя на учурском. - Всему надо учить. - Она повернулась к Кувшинке. - Почему ты его выбрала?

- Не знаю. - Пожала та плечами. - Молчун посоветовал.

- Ну раз Молчун. - Мать вздохнула. - Как будто ему больше всех надо.

Нилина едва прикоснулась к ней, обозначив внимание и сочувствие.

- Я знаю, что ты сейчас чувствуешь, то же самое я ощущаю по отношению к своей дочери. - Она помолчала. - Но такова их судьба, не нам ею распоряжаться.

- Я знаю, кто распорядился за них. - Майя твердо посмотрела Нилине в глаза. - И он тоже знает об этом, поэтому и не показывается.

- Решать судьбы других всегда тяжело, особенно когда знаешь, чем это закончится.

- Наоборот, очень легко. Взял - и провел обряд. И мнение родных даже не интересовало.

- Но он же покаялся? Или ты теперь всю жизнь будешь об этом вспоминать?

- А ты не вспоминаешь? - спросила Майя, - зная, что у обоих выросли бы сильные и крепкие, здоровые дети, которые принесли бы еще больше пользы, усилили бы наш род, привели бы его к процветанию? А так что получилось? Отрезанный ломоть.

Алекс вздрогнул, ему показалось, что говорили о нем, хотя контекст непонятной речи все время менялся, слов он не понимал, но вот настроение говоривших улавливал. Женщины явно решали чью-то судьбу, а раз тут никого кроме него нет, то стало быть его.

- Ну и долго мы будем сидеть голодными? - спросила Застежка, ерзая на стуле.

- Видишь, мужчина к еде не притронулся, значит пока рано. - Смеясь, ответила Кувшинка и посмотрела на матерей. - Может быть, вы уже ему скажете?