Джозеф Дилейни - Судьба Ведьмака (ЛП)

Каждый выбрал себе комнату. Мы договорились встреться на кухне, за час до наступления темноты, так что все оставшееся утро, вплоть до полудня, мы решили спать. Спалось мне плохо: снова кошмары.

Я был в лесу. Луны не было, но деревья сияли неземным серебряным светом. Один и безоружен, я ползал на четвереньках в поисках того, что мне так было нужно — моего посоха. Я понимал, что не выживу без него.

До полуночи оставалось несколько минут, и я знал, что с ней что–то придет за мной — нечто ужасное. Я не мог вспомнить, что это было за существо, но знал, что его послала ведьма. Она хотела отомстить за то, что я сделал с ней.

Что со мной? Почему я не могу ничего вспомнить? Она наложила на меня заклинание? Вдалеке зловеще пробил церковный колокол. Окаменев от страха, я считал каждый его удар.

На третьем ударе я в панике поднялся на ноги и начал бежать. Ветки били мне в лицо, колючки царапали и раздирали мне ноги пока я отчаянно пробирался сквозь деревья в сторону невидимой церкви. Что–то преследовало меня, но оно не бежало следом по зарослям, оно не было на двух или четырех ногах. Я слышал лишь взмахи гигантских крыльев.

И кровь похолодела у меня в жилах. Меня преследовал огромный черный ворон, и от его вида, я еще больше испугался. Это была Морриган, Старый Бог кельтских ведьм, кровожадное божество которое выклевывало глаза умирающих. Я буду в безопасности, только если доберусь до церкви. Я не знал почему, ведь обычно церкви не служили убежищем от тьмы. Ведьмаки и их ученики полагались только на посох и свое познания в области оборонительных мер, которые они могли использовать. Тем ни менее, я знал, что должен добраться до церкви — или умереть и потерять душу в темноте. Споткнувшись о корень, я распластался на земле ударившись головой. Я с трудом поднялся на колени и посмотрел на ворона, который сел на ветку, которая прогнулась под его весом. Воздух передо мной замерцал, и я яростно заморгал, чтобы видеть отчетливей. Когда наконец я смог видеть, я столкнулся с ужасным зрелищем.

Передо мной стояла фигура в длинном черном платье, которое доходило почти до самой земли. Оно была в крови. До самой шеи она была женщиной, но её голова была как у ворона с жестокими глазами–бусинками и огромным клювом. Пока я смотрел, голова ворона начала меняться. Клюв уменьшился, глаза превратились полностью в человеческие. Вдруг я понял, что знаю это лицо! Это был призрак мертвой ведьмы — кельтской ведьмы, убитой Биллом Аркрайтом в Графстве. Я тренировался с Аркрайтом и видел, как он кинул кинжал ведьме в спину, затем он накормил собак её сердцем, чтобы она никогда не вернулась. Бил был жестоким по отношению к ведьмам — намного жестче моего хозяина Джона Грегори.

Она ли это? Я видел эму ведьму вблизи и был уверен, что глаза её были одного цвета. В следующий момент я понял, что все это не реально. Это лишь страшный сон — и это еще хуже: осознание, что ты в ловушке кошмара, от которого ты не можешь сбежать, не можешь проснуться. Он снился мне уже в течение нескольких месяцев — и каждый раз был еще страшнее.

Ведьма направилась ко мне, вытянув руки, готовая в любую секунду содрать плоть с моих костей.

Я пытался проснуться. Это была борьба за свободу. Наконец–то я открыл глаза и ощутил, что страх уходит. Но прошло еще немало времени, прежде чем я успокоился. Я уже окончательно проснулся и снова заснуть у меня не получилось. Я был не в лучшем состоянии духа для сегодняшней встречи с джиббером.

Мы собрались на кухне, но не планировали есть что–то существенное. Нам предстояла встреча с тьмой и Ведьмак настаивал на быстром перекусе, в нашем случае это был небольшой кусочек сыра, для того чтобы поддерживать в нас силы. Мой хозяин потерял свой любимый сыр из Графства, и где бы мы не оказались, ему не нравился никакой другой. Но в этот раз он грыз сыр молча, затем повернулся ко мне с вопросом.

— Ну что, парень, каковы твои мысли на этот счет?

Я посмотрел ему в лицо. Оно было высечено словно из гранита, но с глубокими морщинами на лбу и усталыми глазами. Его борода была уже с сединой, с тех пор как я впервые его увидел, три года назад, когда он пришел к нам на ферму чтобы поговорить с моим отцом о моем ученичестве. В ней так же были и оттенки других цветов — в основном красного, коричневого, черного, теперь она стала совершенно седой. Он стал выглядеть старше — события последних лет оказали свое воздействие.

— Это меня беспокоит — ответил я, — Мы никогда не имели с дело ни с чем подомным, но в любом случае, наша робота всегда опасна.