Алексей Будников - Огниво Рассвета

Обойдя лежавшего без чувств торговца, я присел на согнутых ногах рядом с тем местом, где он, будучи связанным, не так давно восседал, подобрал с почвы разрубленный в спешке ремень. Да, такие путы уже никуда не годятся, придется найти замену. Хотя, стоит ли? Когда купец очнется, я уже, стоит предположить, буду менее чем на полпути к Виланвелю. Хоть достань этот скряга из-за пазухи грифона и оседлай его — едва ли умудрится нагнать меня до городских ворот. Так что, к чему мне лишняя морока?

Я встал, подобрав валявшийся неподалеку окровавленный кинжал возницы и наполовину опустошенный кошель. Так и быть, утруждать себя подбиранием выпавшего из него добра не стану, надо же хоть что-то оставить этим господам на обратную дорогу. На ходу кое-как завязав в узел распоротую ткань и тесемку с другой стороны, закинул мошну и кинжал в кузов, ко всей остальной добыче, в обмен забрав один из множества сваленных там в кучу мечей. Повесил покоившийся в дешевых ножнах бастард на самый далекий древесный сук до которого только смог дотянуться — при моем росте вышло весьма высоко над землей. Захотят скинуть оковы — попрыгают.

Осталось только собрать все так же смотревшие на меня с холма самострелы, пристроенный к ним баул да худую суму с моими личными вещами. В ней было небогато: еда, питье, немного денег, точильные камни, кремнии, кресала, всяческие травы и прочий мелкий скарб. Весьма скудно, но разве нужно представителю моего ремесла что-то большее?

Запрыгнув на извозчицкий облучок, я взял в руки поводья и, отвесив наконец осмелившимся поднять взоры узникам короткий кивок, покрепче хлестнул кобылу. Фургон, скрипя колесами, устремился по тракту.

Виланвель встретил меня треском раздвигаемых сонным караулом огромных крепостных створ. Солнце едва оторвало брюхо от горизонта, а это значит, что городу тоже настала пора продрать глаза с ночного оцепенения, вновь с головой окунувшись в суету мирской жизни. Однако пока что Виланвель оставался нем, не слышалось ни топота спешащего в цеха люда, ни горлопанских запеваний покидавших кабаки с первыми лучами забулдыг, ни возгласов завлекавших в свои лавки торгашей. Если, конечно, не брать в расчет бурчание заспанной стражи, негодующей от факта именно своей сегодняшней смены. Впрочем, для чего воинам наказывали вставать в столь ранний час, я понять не мог. Разве что отворить город, дабы немногочисленные в незимние месяцы путешественники имели возможность попасть за стены. Но в остальном стража была вынуждена лишь смирно простаивать сапоги, разодевшись в доспехи довольно внушительного веса и всячески стараясь не задубеть в первые часы нового солнца. Какой бы то ни было мзды за въезд в Виланвеле не брали, потому защитники всеобщего порядка находились здесь исключительно во благо спокойствия горожан. Пуще того, не проводилось даже мелкого, проформы ради досмотра — явление поистине невиданное для остальных городов королевства. Но это случалось не от хваленого северного гостеприимства. По зиме, само собой разумеется, Виланвель обзаводился и отнюдь не маленькими пошлинами, и в очереди перед вратами, в ожидании осмотра на предмет чего запрещенного, можно было потерять порядка половины дня. За эти морозные седмицы город собирал добра, на которое, не затягивая поясов, мог кормиться целый год. В оставшиеся же восемь-девять месяцев герцог позволял страже не утруждать себя подобной бессмысленной рутиной, ввиду того, что в это время большого количества гостей они заиметь не могли, пожалуй, только приблудышей каких да путников мимоходных. Но, видимо, и без защиты он город оставлять не собирался, хотя в округе уже многие годы царил мир и процветание. Авось какая шайка головорезов-суицидников решится штурмовать эти стены?

При этом, из-за столь невиданных охранных вольностей, в Виланвеле мог найти пристанище любой преступник: убийца, вор, конокрад, мародер, налетчик. Особенно часто заглядывали беглецы из Норгвальда. Другое дело, что преступности как таковой на улицах города было совсем не много. Многие лиходеи здесь лишь пересиживали, координировались, и все сводилось только к наличию огромного количества всевозможных картелей и притонов. Не лишним будет добавить и то, что в столице севера находился второй по величине черный рынок королевства, после столицы полноправной. Только вот, если в Корвиале старались искоренить заразу или хотя бы умело создавали видимость ведущейся в этом направлении работы, то управленцы Виланвеля, могло показаться, совсем не подозревали о сей злосчастной опухоли. На самом же деле, все обстояло иначе. Герцог, безусловно, прекрасно обо всем знал и, в свою очередь, имел с торговли краденным недюжинный навар, выменивая грязное золото на свое благоволение. Оттого Виланвель с незапамятных времен являлся, по большей части, домом для значительного числа профессиональных , как они сами себя величали, и не очень воров любой масти, начиная от мелких щипачей и кончая грабителями с большой буквы, успевавшими за ночь обнести особняк-другой.