Василий Баранов: Хромой бог

— Там продукты хранятся, чтоб не испортились. — Ольга растерялась. — Я сейчас достану. Мать утром что-то оставила. Она приготовила перед тем, как уйти.

Она открыла холодильник. Смотрела, чем накормить гостя.

— Колеты. Вермишель в кастрюле. Подогреем. — Она доставала продукты.

— Лампочка в холодильнике. — Он удивился. У них и в погреб надо спускаться с керосиновой лампой. А в такой маленький шкаф никому бы не пришло в голову ставить источник света.

— Ну, да. — Это так обычно.

— Смешно. Если б как у нас, там стояла бы керосиновая лампа. Вот бы она там дымила. Мы обычно по вечерам зажигали масляную лампу. В самой большой комнате. Все там собирались. Вечер там проводили. В каждой комнате ламп не наставишь. Мать шила или вязала. Отец что-то ремонтирует.

— А у вас нет электричества? Такая дальняя деревня? — Трудно поверить, что такая глухая деревня может существовать в России.

— У нас в деревнях нет электричества. И холодильников нет. И в замке у лорда нет. Продукты мы в погребе держим. Или на веревке ведро в колодце. Вода там холодная. Молоко хорошо сохраняется.

— Я сейчас все разогрею. — Ольга была в растерянности. Нет электричества. И у лорда. Если раньше она решила, что парень так "само выражается", то теперь не знала, что думать.

— Еще одна неправильная тумбочка. Поверхность не ровная.

— Это газовая плита. На ней варят еду. — Она чуть испугалась. Парень не понимает простых вещей.

— А! У нас варят в печке. — Клен вспомнил печь в его доме. Ее ласковое тепло. Можно подойти и погреть руки.

Оля разожгла конфорку.

— Она сама разгорелась. Ты ее не зажигала. — Клен вновь удивился.

— Электрическое воспламенение горелки.

Клен протянул руку к пламени. Пальцы погрузились в огонь. Он не отдернул руку. Тепло ласкало ладонь.

— Теплая. — Сказал он. — Как Печь в нашем доме.

— Ты руку обожжешь! — Ольга не знала, что думать.

— Не обожгу. — Клен вытащил руку из пламени.

Ольга схватила его руку, повернула ладонь к себе. Ни следа ожога.

— Клен, ты… ты не обжегся? — Как может быть такое. Какой-то фильм, не очень хороший.

— Нет. Я же воин. — Разве пламя может обжечь воина Древнего бога, Ноарми?

— Я не понимаю.

— Я воин. Названный племянник создателя войн, Ноарми. Я Признанный. Меня признали Древние. Сам Ноарми посвятил меня в воины.

— Кто? Ноарми? — О чем он говорит. Это бред.

— Ноарми, бог войны. — Парень улыбался.

— Клен, кто ты? Откуда ты? — Так странно слышать это.

— Я со звезд.

— Пришелец? Такого не бывает. — Оля молчит. Смотрит на своего гостя.

На дворе темнеет. Легкий ветерок колышет занавеску. Рядом красивый инопланетянин.

— Меня и парней Роман привел. Мы с другой планеты. Это Роман познакомил нас с Древними. Он один из них.

— Кто такие Древние? — Ольга верит и не верит. Это все так необычно.

— Это создатели всех Вселенных, всех Миров.

Клен стоит напротив Ольги, смотрит ей в глаза. Она чувствует, взгляд этого парня не лжет. Как бы это не казалось невероятным, но это правда.

— И Флай? И Флор тоже? — Что это? Бред?

— Да. Только он не совсем с нашей планеты. Я о Флоре говорю. Его отец родился на Земле тысячи лет тому назад. Он был Знающий и с товарищами улетел с Земли. — Для Флора самого эта история немного странная, но он часть ее, это его жизнь.

— Знающий? — Да, ее знакомый бредит.

— Он… как это называется? Он родом из Атлантиды.

— Ты совсем меня запутал. Это все выдумки? Но ты трогал пламя. Я не могу понять! — Ольга была готова закричать. Все это только бред. — Давай, лучше будем пить чай.

Они сели за сто. Оля разлила чай. Все так обыденно. Это успокаивает, позволяет собраться с мыслями.

— Меня признал Бог войны. Флора принял Бог удачи. Флай — маленький дракон. Он может превращаться в дракона и летать. Драконы летают к звездам. Флай недавно самолет спас. Он его принял за птицу. Самолет падал, а Флай его подхватил и посадил на землю. Игорь с Олегом говорили, что по телевизору будут показывать. Может, включить, и ты сама увидишь.

Флор встал, подошел к Ольге. Они вновь стояли друг против друга. Смотрели в глаза. Ольга коснулась ладонью его щеки, провела по его волосам. Взъерошила их и прильнула губами к его губам. Потом отступила на шаг и посмотрела печальным и грустным взглядом.

— Почему у меня все ни как у людей. — Неужели в ее сердце прокрался этот чужестранец.

— Что не как у людей? — Они люди, и у них все, как у людей. Ведь именно так бывает у людей. О чем она говорит?