Елена Руденко - Жена Темного Властелина. Инструкция по применению

Все‑таки казалось… Ну не может же девушка справлять нужду стоя! Все‑таки парень… И не зря меня одолевает ревность, когда Адри к нему подходит. Не отдам ей мальца!

Решительно выдохнув, вскарабкался на повозку, а рядом села наемница. Эх, Рин, мне будет тебя не хватать. Проходя мимо нас, парень зло сверкнул глазами. Он наемницу ко мне ревнует? Эта догадка больно кольнула в груди, но виду я не подал, и, подав знак коням, направил их по дороге.

Я всегда догадывался, что какими бы разными не были женщины, желание поговорить у них всегда одинаковое. Одно дерево, два дерева, три…триста пятьдесят четыре дерева. Все что угодно, лишь бы не слышать этой болтовни наемницы.

Осторожно, стараясь не привлекать внимания, чтобы не получить еще какую‑то кучу нелепых подробностей того, куда пришивают какое кружево и сколько есть способов приготовления зайца, я нашарил в повозке яблоко. Надо бы хотя бы протереть пыль, но и так сойдет. Одно движение и яблоко во рту у Адри.

— Ты! Ты! — возмущается девушка, стараясь прожевать большой кусок.

— Я. А ты жуй лучше. Пищу надо пережевывать сорок раз, — ответил я, отвернувшись.

Сказать о том, что мечтаю о тишине, я не мог, поэтому решил проблему немного кардинальным образом. Прикидывая, что у меня есть еще штук пять яблок, я повеселел — это позволит мне побыть в тишине хотя бы полчаса.

Зверь устало вздохнул, от настойчивых разговоров его уши сворачивались в трубочку, и еще через минут двадцать наемница лежала бы с оторванной головой, и Рина не было бы рядом, чтобы он мог успокоить зверя. Я монстр и мне с этим жить…

Леарина

— Скажи, Кадн, а какая разница между черными лошадьми и белыми? — спросила я.

После часа пути я выяснила несколько вещей. Первое, ласки — предатели лопоухие! Они после пары попыток со мной поговорить (ну не знаю я, как отличить серую полевую мышь от серой гибрарной мыши!) сказали, что я 'истинная эльфийка в отношении питания' и отправились спать. Спросить о том, чем они всю ночь занимались, я не могла, на мои вопросы ни один хвостатый не отреагировал. Второе, я окончательно отоспалась и задолбалась считать деревья у дороги. Сбившись где‑то на сотне переключилась на облака, но и здесь меня не хватило надолго… Третье, Риэна я хочу убить все больше и больше! Мало того, что именно из‑за него я от скуки помираю (и ничего, что он мне ничем не обязан), так сам он веселиться! Вот гад! А от смеха этой моей 'подруги' хочется громко скрежетать зубами от бессильной злости.

Решив, что хуже не будет, я попыталась разговорить соседа. Тот общаться не спешил, вяло реагируя на мои вопросы о семье, оружии, еде, платьях (ничего смешного, мало ли какие у мужика наклонности), поэтому очередной вопрос уже о лошадях не имел никакого странного подтекста.

— Разница в цвете, — ответил этот гад, а я аж покраснела от злости. Я тут пытаюсь тему для разговора придумать, а он! Сто первое дерево, сто второе, сто пятое…

— Дура, ты сто третье пропустила! — послышался голосок одного из близнецов.

— Так ты не спишь! — от радости я аж подпрыгнула.

— Придурок! Зачем было палиться? — проворчал Дик, а затем послышался звук подзатыльника и недовольное сопение. Возмутиться и обидеться я не успела, впереди что‑то случилось, и все повозки замерли на месте.

Держа руку наготове, чтобы вытащить меч, я слезла с повозки и пошла вперед, тихо ступая.

— Бу! — раздалось у самого моего уха и я даже пикнуть не успела, как была прижата со спины, а мои руки и ноги умело обездвижены. Сделав пару жалких попыток освободиться, я обвисла на руках нападающего, чтобы тот потерял бдительность. Так и случилось. Едва захватчик ослабил руку, как я укусила его за ладонь и попыталась локтем заехать в солнечное сплетение.

— Неплохо, хотя, если бы я был реальным нападающим, то тебя уже не было бы в живых, — в чуть хриплом голосе с усмешкой я узнала Риэна. Это он так пошутить решил?!

— Жить надоело? — прошипела я, задетая за живое. Давно меня так не опускали, как воина. Это я ему так просто не прощу!

— Нет, ты так смешно крался, — ответил Риэн, посмеиваясь, но отпустил меня.

— Смешно только тебе. Значит, это либо на самом деле не смешно, либо кто‑то из нас лишен чувства юмора и это отнюдь не я.

— Сам‑то понял, что сказал? — спросил Риэн.

— Конечно, это тебе не понять, — фыркнула я, осознав, что сморозила, но деваться было не куда, надо держать марку, чтобы не уронить ее в ближайшую лужу. Хотя и марка‑то не моя, я так, мимо проходила…