Елена Руденко - Жена Темного Властелина. Инструкция по применению

— Да как же это так!? — воскликнула я. Они же убийцы? Как можно так обходиться с живыми существами?! Наверное, последняя мысль была слишком громкой, потому как вклинился Дил.

'А их что закопать надо было?' — хмыкнул он. Закрывшись, я обернулась на блондина, который что‑то говорил, а все остальные следили за разыгравшейся сценой.

— Что как? — спросил Риэн, сидя возле дерева и, взглядом сытого кота оглядывая всех.

— Но ведь зверьков нельзя убивать! — уже тише спросила я не то у себя, не то у наемника.

— Нельзя? Ты что мяса никогда раньше не ел? — удивленно спросил блондин.

— Ел, — практически прошептала я, без сил опустившись рядом с Риэном. Ведь действительно я раньше часто ела мясо, не задумываясь о том, как оно появляется на моем столе. Ведь я такая же…

— Так чего ты тогда удивляешься? Или процесса разделки мяса никогда не видел? — спросил меня Риэн, выводя из раздумий.

— Не видел, — протянула я, вставая. Побродив немного возле Оришта и остальных, я решила для себя, что больше не буду есть мясо — теперь я буду жить правильно. Сев в круг вместе с остальными, я старалась не смотреть в сторону их ужина, а лишь откусывала от своего куска хлеба.

— Чего не ешь? Брезгуешь? — хмыкнул Оришт.

— Нет, я не буду, — тихо, но твердо ответила я. Ссориться с начальством не хотелось, но и пересиливать себя я не могла.

— Чего? — продолжил расспрос дедуля, которого мой короткий ответ, видимо, не удовлетворил.

— Есть не буду, — твердо повторила я, вставая. Решив не продолжать этот бессмысленный спор и не слушать уговоры, я встала и пошла к дереву, под которым сидела.

— Да как вы вообще можете их есть? Это же животные! Они живые! — выкрикнула я, обернувшись, но увидев на лицах людей лишь безразличие, махнула рукой и ушла. Кажется, мне ко всему прочему приписали невменяемость…

— И чего было выпендриваться, — догнал меня голос Дика.

— Я не выпендривалась! — огрызнулась я. От бессильной злости я не могла усидеть на месте, поэтому побрела немного дальше в лес.

— Тогда чего тогда не ела? — с близнецом поравнялся Дил, догоняя меня.

— Не хотела, — ворчливо ответила я, опустившись на какой‑то пень.

Я уже достаточно далеко отошла от лагеря, но возвращаться не хотела. Вроде лес должен быть для меня опасным, но я чувствовала себя как дома. Вздохнув, я уронила голову на руки, чтобы хоть как‑то прийти в себя и успокоиться.

— Атас, — услышала я голос Дика спустя некоторое время и уже хотела возмутиться, как подняла глаза на зверьков. Они замерли в позе 'я — суслик', уставившись куда‑то вперед.

— Да что там еще!? — недовольно воскликнула я. Жаловаться на одиночество с появлением этой парочки в моей жизни больше не приходилось.

Подняв голову, я увидела… волка? Белый, большой, с блестящей длинной шерстью, он стоял в нескольких метрах от нас, глядя на меня большими желтыми глазами.

— Беги, мы тебя прикроем! — решительно слазал Дик, выпячивая 'грудь', а я едва не покатилась со смеха. Тоже мне, защитник нашелся! Пока я отвлеклась на ласок, волк подошел еще ближе.

— Мамаааааааааааааа! — завизжали ласки и спрятались за пнем, на котором я сидела.

Защитили! Мысленно фыркнув, вновь посмотрела на волка. Тот находился всего в метре от меня, но я не чувствовала опасности. Зверь стоял, немного опустив голову, внимательно глядя на меня. Пальцы зачесались от желания погладить животное, но я понимала, что нельзя этого делать. Это вторжение на его территорию, и зверю это не понравится.

— Гладь уже, — услышала я чуть грубоватый голос с хрипотцой. Это говорил волк, а из его рта вырвался смешок, похожий на кашель. Осторожно протянув руку, я положила руку на шею животного, зарываясь пальцами в жесткую шерсть, а животное прикрыло глаза от удовольствия.

— Оба — на! А песик‑то домашний! — послышался смешок Дила, и его любопытная мордашка оказалась совсем рядом.

— Песик?! — прорычал волк, повернувшись в сторону зверька. Тот с новым визгом убежал за мою спину.

— Хороши у тебя дружки, — сказал волк, вновь успокоившись. — Чего загрустила? — глядя на меня умными глазами, спросил волк, уткнувшись холодным носом мне в ладошку. Изложив суть проблемы, погладила волка.

— Велика беда. Не печалься.

— Мне зверьков жалко, — пожаловалась я.

— А мне нет. Это жизнь. Все равно ведь зайцы долго бы не прожили. Если бы не вы, то я или мои собратья поживились бы ими. Так какая разница? Они едят траву, а мы едим их. Возможно, и нас кто‑то съест, но это будет потом. Так чего ты переживаешь? Зайцы ведь едят траву, но не переживают по этому поводу, — принялся объяснять мне волк, а его голос звучал тихо и уверенно, успокаивая.