Сергей Волков - Затворник

— Здорово, боярин… — сказал Пила, и сам заметил, что еле-еле ворочает языком, словно боясь повысить голос, пригвожденный к месту грозным взором незнакомца. Пила кашлянул и повторил нарочно сильнее:

— Здорово, боярин!

— Доброго вам дня. — ответил всадник. Каждый его слог отдавал в голове гулом, будто удары молотка о пустой жбан, от которых хотелось спрятать голову подальше в плечи — Я человек великого князя, еду в Стреженск из гор по службе. А это что за место?

«Чего допытывает про место? — подумал Пила — Служба у него, так вот и ехал бы! Вот смотрит-то! Одним взглядом к земле придавил. Видно, что дядька строгий, хоть и не злится еще. Век бы не видеть, как такой разозлиться!»

— Горюченское городище это. — ответил Краюха, пока Пила соображал.

— Ясно. А я с гор еду. Ваших что, много с городища там воюет? — спросил проезжий.

Тут Пила сам как запнулся на мысли, что с таким вопросом обращается к нему гость. Обычно, встречая человека из гор, горюченцы сами первым делом бросались расспрашивать у него об ушедших на войну родичах и соседях. С чего же братьев-то так ошарашило, что они обо всем забыли?

— Много ушли. — сказал Пила — И брат у нас там, Хвостворту зовут. Он сейчас в дубравском боярстве, в отряде большого боярина Беркута. Может, слышал про такого?

— Про Беркута слышал, но где он сейчас со своими людьми — не знаю. Только если ваш брат жив — радуйтесь. Дело наше идет к концу. Короля и захребетников разбили и прогнали на ту сторону. Так что к лету ждите домой ваших родичей. Но осенью снова созовут — пойдем брать Захребетье.

Радости от этих слов Пила не испытал. Даже сообщив добрую весть, проезжий добрее выглядеть не стал, но все так же внушал опасения. И почему до сих пор здесь задерживался, было непонятно. Ехал бы уже и над душой не стоял…

— Вы братья, я вижу?

— Да. — ответил Пила.

— При отце пока живете, что ли?

— Отец два года как скончался, и брата не дождался с войны. — сказал Пила.

— А мать? — продолжал дознаваться всадник.

— Мать уже двенадцатый год…

— Вот как? Веселого, конечно, мало… Пашете, или мастера?

— Доски пилим.

— И много пилите?

— Сейчас считай, что вообще не пилим. Никто не строится… Хочешь, тебе напилим? — сказал Пила и сам себя тут же отругал мысленно. Но на его счастье заказа не последовало.

— Нет, мой двор далеко. Но может быть, скоро вам будет много работы. Крепости, что король ставил в горах, взяли недостроенными, и достраивать будут теперь. Так что скоро ждите оттуда заказов.

— Хорошо.

Проезжий отвернулся и чуть приподнял поводья. Пила замер, ожидая, что сейчас этот подозрительный и не в меру разговорчивый гость попрощается, или ладно уж, леший с ним — не прощаясь — уедет восвояси…

— Вот что, граждане: сколько отсюда до Новой Дубравы? Пешего пути — дня три, не меньше? — спросил всадник, снова повернувшись к братьям.

— Так где-то. Если обычной дорогой ехать, через волок…

— А что, еще другая дорога есть? — спросил незнакомец.

«Вот нечистый дернул заикнуться про обычную дорогу, теперь ведь не отвяжется!» — подумал Пила и сказал:

— Есть и другая, напрямки, там наполовину ближе.

— А вы этой дорогой ездили?

— Да ездили… — после мучительного раздумья едва-едва выжал из себя Пила, и тут же снова мысленно себя отругал. Куда клонит незнакомец, было уже понятно, но врать ему было выше пилиных сил.

«Теперь как пить дать потянет в провожатые. — подумал он — Попробуй, отвертись, язык без костей! А соврал бы, сказал бы что не знаем дорогу — так как бы хуже не было: он пошел бы в других дворах спрашивать, там ему бы на нас первых указали, еще разозлится тогда! Нет уж, все лучше, чем разозлить его… И на работу не сослаться — сам только что сказал, что работы нет! Трепло, ну трепло!»

— Вот что, почтенные пильщики: Проводите кто-нибудь из вас меня по вашей дороге в Новую Дубраву — дело у меня безотлагательное, и крюк в день пути мне делать некогда. За мной не пропадет.

НУ КАК, ПОМОЖЕТЕ МНЕ?

И тут Пилу как подменили. Все тугодумие, в которое только что повергал его каждый вопрос путника, сдуло точно ветром. Наоборот, ни мгновения не размышляя, он повернулся в Краюхину сторону и, опять же, не мямля и не бурча себе под нос, бодро и звонко, словно с превеликой охотой оказать путнику услугу, выпалил:

— Поезжай, что ли?!

Краюха аж рот раскрыл. Его, кажется, тоже не обрадовала такая редкая удача — прогуляться на целый день, бок о бок с этим внушающим тревогу попутчиком. И что родной брат, не моргнув глазом, подложит ему такую свинью, он тоже не ожидал. Краюха обиженно и ошарашено посмотрел на Пилу, потом перевел взгляд на путешественника по неотложным делам, потом — поспешно — снова на брата.