Валерий Быков - Вторжение Эльфов

Он вошёл в Вавилон через ворота последним, и сразу же поспешил на юг, чтобы отчитать Остина за то, что тот не сумел выдержать натиск эльфов. Ему навстречу попался бледный как мел рыцарь.

— Рим, о боже, у меня ужасные новости.

— Что случилось? Где Остин?

— Эльфы заманили Остина в ловушку, твой сын убит из мощного лука, выстрелом вблизи. Золотой меч…

У Рима всё оборвалось внутри, его сын убит, но не важно, это можно пережить, он погиб как герой. Сейчас важно другое.

— Меч? Золотой меч, где золотой меч?

— Он у эльфов, они убили Остина и забрали меч.

— Мы должны их остановить, меч не должен попасть в Эриданию.

— Как? Как остановить? Мы в кольце, в осаде, половина наших воинов погибла в этом бою, осада не прорвана, а меч сейчас уже мчится с отрядом эльфийских рыцарей на единороге в Эриданию.

— О боже, этот конец, нельзя было использовать это оружие, нельзя было так рисковать.

С северного фронта прибежал Марио, он был в бешенстве.

— Кто допустил поражение? Почему южане отступили?

— Всё кончено, мы проиграли. — Опустил руки Рим. — Они отняли меч, скоро они снова откроют портал и тогда его уже не закрыть, потому что последний артефакт будет разряжен.

— Нужно решить что делать, военный совет состоится через час в доме покойного лорда Айри, передай всем, и магам тоже. Нужно решить что делать, Рим, я сожалею, что твой сын погиб.

Рим развернулся, и молча пошёл в сторону верхнего города, он готов был опустить руки. Он сражался, сражался героически как мог, он убил тысячи эльфов за последние дни, но всего мало, он не бог, целая армия блокирует Вавилон, и скоро они вновь откроют портал, все его усилия были напрасны. А теперь ещё и гибель Остина, что скажет на это Лоран? И жива ли она вообще? Ведь неизвестно, что стало с Саммервиллем, пошли ли туда эльфы или нет.

Рим вошёл в комнату, здесь все уже собрались, Дарон, маги всех стихий, монахи, несколько рыцарей Вавилона и Марио. Рим прошёл на своё место, сел и не сказал ни слова.

— Что будем делать?

— У нас один путь, мы должны атаковать, уничтожить армию эльфов и снова блокировать путь из Эридании.

— Это не возможно, нам даже не по силам снять осаду с Вавилона. Мы сегодня в этом бою убили двадцать тысяч воинов, и потеряли двадцать тысяч своих воинов, половину нашей армии. Эльфов осталось сто тысяч, нас двадцать. Скоро они снова откроют портал, и тогда оплот людей на проклятом острове падёт. А дальше, не знаю, сколько им понадобится времени, чтобы завоевать весь мир.

— Есть лишь один вариант, мы должны дать последний бой.

— Кстати, хотел бы добавить, — взял слово Дарон, — эльфы украли последний заряженный великий артефакт, это правда. Но это не значит, что они смогут сразу же открыть портал, как только прибудут в Эриданию. Скорее всего, им на подготовку к открытию портала понадобятся сутки, или даже трое суток, никак не меньше. Парадокс в том, что открыть портал, всё-таки технически сложнее, чем закрыть, хотя энергия нужна одинаковая. Но при открытии портала надо учесть вращение планет, движение звёзд во вселенной. Они не смогут открыть портал сразу, как меч прибудет в Эриданию, им понадобится время. Так что если мы за сутки снимем осаду с Вавилона и возьмём штурмом Эриданию, так чисто гипотетически, они могут не успеть открыть портал вновь.

— Вопрос остаётся открытым, как это сделать, нас двадцать тысяч их в пять раз больше.

Рим поднялся и взял слово, все замолкли.

— Давайте на чистоту, мы проиграли. Нам не выиграть эту войну, мы даже не сможем снять осаду с Вавилона, что уж говорить о том, чтобы взять штурмом Эриданию. Но и ждать мы не имеем права, всё что мы можем, это дать им последний бой, последний бой до конца, бой в котором мы не отступим, из последних сил. Тогда, мы хотя бы умрём героями, а не трусами. Мы должны реорганизоваться, и выйти за стены города, в руки должны взять оружие все, дети, старики, раненые и даже женщины. Это можно сделать, у нас есть запас магических медальонов стражников. Эти медальоны могут за секунду научить сражаться даже человека, который никогда оружие в руках не держал. Мы должны дать последний бой, это наш последний шанс. И мы должны это сделать прямо сейчас, в течение часа или двух. Мы проиграли, мы умрём, но последний бой чести дать мы просто обязаны.

Рим сел и замолк, никто не поднялся и не взял слова, все сидели и молчали целую минуту, потом слово взял Марио.

— Хорошо, решили, выступаем через два часа от этого момента, в бой пойдут все, никаких резервов на стенах города, никакой охраны, никаких раненных, все до последнего. Через два часа от сего момента.