Юлия Фирсанова: Божественные головоломки, или Война за любовь

— Угощайся, — повторила приглашение принцесса. — Не стесняйся и не волнуйся, моя паства Светлой Богине отравы в яства не подсыпает. Впрочем, насколько знаю, на Жнецов большинство ядов все равно не действует.

— Не действует, — хрипло, словно голос отвык от употребления вследствие длительного молчания, согласился с явным сожалением мужчина, взял булочку и принялся машинально жевать.

Элия протянула руку еще раз и, пошарив на плите, раздобыла приятно булькнувший кувшин, искусная чеканка которого была отнюдь не единственным достоинством. Удалив острым ноготком печать на крышке, женщина всучила емкость жнецу.

— Зачем все это? Чего от тебя потребовали Силы Равновесия? — после нескольких минут весьма дружеского молчания (молчать враждебно, лопая на пару сладости, задачка сложная даже для стоика-Жнеца) спросил мужчина.

— Зачем? Мне так захотелось. Мне интересны Служители Творца. Силы попросили помочь разобраться с твоей болезнью, вот я и согласилась, — пожала плечами принцесса, облизывая пальцы.

— И ты знаешь, чем я болен? — в мрачном голосе послышался слабый отзвук болезненного любопытства.

Слишком долго молчал мужчина о потаенной боли, настолько долго, что даже у нелюдимого Жнеца возникло желание поговорить хоть с кем-то, кто не шарахнется от него и не завопит в ужасе.

— В общих чертах, — энергично кивнула Элия.

— Вот как… — проронил Жнец, в свойственной всем его коллегам «болтливой» манере поддерживая разговор.

— Ты влюблен и считаешь свою страсть безнадежной, поэтому жизнь утратила смысл, — коротко объяснила принцесса.

— Не считаю, знаю, — горько поправил мужчина.

— Знаешь, — миролюбиво согласилась Элия, поскольку сходу возражать безнадежно влюбленным бесполезно. — Но я все-таки Богиня Любви, ты в моем храме, вкусил благословенных яств, и я готова помочь в твоей беде. Давай поищем способ изменить реальность!

Жнец через силу скривил губы в улыбке:

— Благодарю за предложение, только это бесполезно, богиня. Силы Равновесия зря потревожили тебя.

— Объясни, почему, — попросила принцесса.

— Я урод, — начал мужчина.

— Да? — неподдельно удивилась Элия, повернувшись к Жнецу, и окинула его пристальным оценивающим взглядом. — В каком месте урод?

— Этого недостаточно? — палец жнеца красноречиво указал на полоску шрама.

— Нет, — отрезала принцесса, категорично помахав лакричной палочкой. — Ты, конечно, не умопомрачительный красавец, но вовсе не дурен собой. Шрам считается недостатком для женщины, мужчине же он придает своеобразный шарм. Среди моих любовников были и менее симпатичные кавалеры, как ни банально звучит, но заезженная фраза «внешность еще не все», не врет.

— Моя любовь — извращение, — открыл следующую карту мужчина, устав спорить о внешних данных.

— Животное, иная раса, пол, возраст? — прозвучала пулеметная очередь вопросов.

— Она еще совсем дитя, — грустно ответил жнец, выбрав нужный пункт из перечня.

— А раньше за тобой тяги к малолеткам не наблюдалось? — иезуитски уточнила Элия, в силу профессии и наличия большого количества темпераментных родственников мужского пола чрезвычайно терпимо воспринимающая все аспекты «отклонений». Получив отрицательный ответ, она резюмировала:

— Тогда стоит глянуть на твою малютку. Есть у меня одно подозрение.

Женщина взмахнула рукой, призывая божественную силу, и возникло видение. Два пушистых хвостика, сосредоточенно сдвинутые бровки, высунутый кончик языка — в целом весьма милая мордашка девчушки лет восьми. Особа эта находилась среди зарослей травы и занималась весьма важным делом — плела венок, не обращая ни малейшего внимания на безнадежно испачканный пыльцой цветов и соком трав фартучек. Над головой девочки порхала бабочка, примериваясь к ее макушке, как к запасному аэродрому. Стрекот кузнечиков и посвист птиц аккомпанировали работе малышки. Изображение поменяло ракурс, открывая более общий вид на довольно неухоженный, но милый сад за высоким забором, где и играла безнадежная любовь Жнеца. Дыхание мужчины при виде сей идиллической картины вырвалось сдавленным всхлипом, скрипнули зубы.

— Дурачок, — довольно промурлыкала Элия, — а еще Служитель Творца, чувствующий высшую истину! Неужели сразу не понял, почему так полюбил эту малышку? Она твоя половинка! Она — та, кто предназначена тебе Творцом!

— Половинка? — машинально повторил пораженный до глубины души мужчина. — Но я же Жнец!