Меган Моррисон - На землю с небес и дальше в лес

— Все равно не наелась, — пожаловалась она.

— Мы должны экономить еду, — ответил Джек. — До Изобилии добираться почти неделю.

— Экономить?

— Просто есть понемногу.

Рапунцель такое объяснение не понравилась, и она решила задать другой вопрос:

— Трудно научиться плавать?

— Разве ты не умеешь? Ну конечно нет, — вздохнул Джек. — Хм. Будет трудно. Нам скоро придется пересекать реку… Реки — это как озера, но только длинные, и вода в них очень быстро течет, — пояснил он, прежде чем Рапунцель задала вопрос. — Есть, конечно, мосты, но нам лучше ими не пользоваться.

— Почему?

— Потому что у нас нет бумаг, подтверждающих, кто мы и куда идем.

— Разве нужны бумаги, чтобы пересечь реку?

— Иногда.

Рапунцель вспомнила, как она оказалась под водой и не могла дышать. Как она перейдет реку? И не окажется ли та слишком глубокой? А если течение будет сильное, не затянет ли ее под воду? Рапунцель вспомнила о живительном дыхании, которое дал Рун, и обрадовалась, что у нее есть хоть такая защита. Правда, не очень хотелось быть благодарной Руну, который убил бы ее, не останови его Мудрейшая.

Рапунцель удивлялась, почему Рун вообще слушался Мудрейшую. Он мог сделать все по своему разумению, если бы захотел. Мудрейшая ведь больна, и к тому же у нее сломано крыло.

— Что за чувство я испытала, когда увидела крыло Мудрейшей? — внезапно спросила она, с тревогой вспомнив серую тряпицу, свисающую вдоль тела феи.

— Какое чувство? — поинтересовался Джек. — Опиши его.

— Я почувствовала… — Рапунцель замолчала, подыскивая слова. — Будто это моя вина, — закончила она, вспоминая морщины и седые пряди ведьмы. И это тоже ее вина, и, вероятно, после исчезновения воспитанницы морщин и седых волос у Ведьмы прибавилось.

— Плохое чувство? — спросил Джек, не отводя взгляда от тропы. — Тяжелое? Будто здесь что-то застряло? — Он прижал один кулак к желудку, а другой ладонью обхватил свою шею сзади.

— Точно! — воскликнула Рапунцель и повторила его жесты. — Это чувство.

— Это вина, — кивнул Джек, опустил руки и продолжил идти. — Ты никогда не испытывала ее прежде?

— Это ужасное чувство. Надеюсь, что ничего хуже не бывает.

— Есть еще горе.

Принц-лягушонок грустно подпрыгнул, соглашаясь.

— Горе?

— Это случается, когда умирает тот, кого любишь. Или уходит.

— На что оно похоже?

— Не могу сказать.

— Ты должен, — заявила Рапунель, шагая рядом с ним. — Мудрейшая сказала, чтобы ты говорил мне правду, о чем бы я ни спросила.

— Правда в том, что я не могу сказать, — пожал плечами Джек. — Ты или знаешь это чувство, или нет.

Вскоре они вышли из тихого серебристого леса фей и вошли в шумный лес Красноземья, который Рапунцель до этого дня не видела, по крайней мере, с земли. И она удивилась, что чаща вовсе не кишела всякими ядовитыми животными. Тонкой паутины, в которую легко попасть в темноте, Рапунцель сейчас легко избегала; изящные нити сверкали на солнце капельками росы. На полянках цвели крохотные желтые цветы. На ветвях распевали птицы. Она посмотрела вверх на необычайно высокие деревья, покрытые темно-зеленой хвоей, и решила, что они чудо как хороши. Получалась удивительная картина, когда солнечный свет, проходя через кроны, расщеплялся и падал вниз длинными мерцающими лучами.

С каждым шагом на север Джек воодушевлялся все больше, словно прогулка по лесу ему очень нравилась. Рапунцель не разделяла его настроения; колесо с волосами с каждым шагом будто становилось все тяжелее.

— Не унывай! — воскликнул Джек, увидев, что она морщится. — Все не так плохо. Тебе должно быть интересно — ты ведь всю жизнь провела в одной комнате.

— У меня был еще балкон.

— Тогда, видимо, тебе это все знакомо. Давай, задавай вопросы. Обо всем, о чем хочешь. Я многое могу рассказать, если тебе интересно.

Рапунцель подумала. Да, у нее были вопросы.

— Что такое мама? — спросила она.

— Ничего себе, — пробормотал Джек. — Вот это вопрос. Ты правда не знаешь?

— Я не стала бы спрашивать, если бы знала!

— Ладно, ладно. Это просто… — Джек пожал плечами. — Мама — это… женщина, — наконец произнес он и почесал затылок. — А папа — мужчина. Они родители. У них есть дети. Пока не вырастут, дети обычно живут с родителями, если они живы и с ними не случилось ничего плохого.

— О, вот как… Значит, Ведьма — моя мама?

Джек возмущенно воскликнул:

— Нет!

— Почему? Я живу у нее.

— Но она не твоя настоящая мама.

Настал черед Рапунцель возмущаться: