Мария Быстрова - Рожденный в забвении

Все мы не могли оторвать взгляда от рыбьих лиц стражей, их конечностей-плавников, оканчивающихся гибкими «пальцами». Мемориалы древним повелителям стихии воды, память о времени шаманов и заклинателях, которым положил конец Царь тьмы.

— Вааау! — протянул Лихтор.

— Вот так и угас шаманизм в Урфе, — пробормотал Фриг.

— Без них низшие фантомы стали вынуждены подчиняться самому сильному магу, — добавил Харм.

— А у магов Урфы появились трудно уничтожаемые магические враги — бесхозные духи стихий, — закончила Адель.

Я воздержался от высказывания. Еще неизвестно что лучше: демоны в нашем мире или те чокнутые шаманы, которые строили древние храмы и лабиринты…

Мы пересекли ровное плато и подъехали к самой арке. Мне никак не удавалось избавиться от впечатления, что стражи пристально наблюдают за нами. Брр. Неприятное ощущение.

Под аркой Юлиана остановилась и обернулась.

— Здесь начинается земля богов, — тихо произнесла она.

За ее спиной виднелось узкое петляющее ущелье. Ширина прохода не превышала пяти шагов, высота отвесных, покрытых льдом стен не меньше тридцати, и взобраться на них не представляется никакой возможности. Мы с Аделью переглянулись. Идеальная ловушка. Ущелье Метелей. Значит, Юлиана все-таки пойдет на предательство.

— Мы уже почти у входа в Шхарму, — бросила разбойница через плечо и как-то странно посмотрела на Харма, но воин не обратил внимания.

Я незаметно поправил ножны, чтобы было удобно выхватить саблю, Адель подтянула к себе кинжал. В ущелье висел туман. Атаковать могут откуда угодно. Но скорее всего сверху. Хаос! Это же идеальное место для того чтобы убить мгновенно и без особых усилий. Всего-то парачка обвалов на наши головы, и дело сделано. Я не так наивен, чтобы верить жрецу. Нас он спасать не будет, разве что Юлиану…

Схожим образом размышлял и Кзар. Разумеется, маг не дурак, понимает, чем грозит ему это ущелье. Именно поэтому он так внимательно изучает лицо нашей проводницы. И не ускользнет от него напряжение девушки.

— Это единственная дорога в Шхарму? — тихо спросил Кзар.

Юлиана обернулась и, помедлив, кивнула. Она очень старалась не выдать страха и волнения, охвативших ее.

Маг долго смотрел ей в лицо, пытаясь понять невысказанное. Юлиана поежилась, но взяла себя в руки и дерзко вскинула голову.

— Едим, господин колдун. Это единственный путь. Вы ведь так хотели попасть в Шхарму. Или я ошибаюсь?

С этими словами она направила лошадь в горный проем, растворяясь в тумане. Кзар окинул нас всех взглядом, задержался на мне, но ничего не прочитав в моем лице, развернулся и поскакал за проводницей.

Харм зацепил меня встревоженным взглядом.

— Мне не нравится это место, — пробасил он.

Я кивнул.

— Будьте готовы к драке. Чувствую я, не спроста на нас не нападали. Здесь все решится.

Фриг и Харм настороженно переглянулись, но согласно кивнули.

— Лихтор, — позвал я паренька. — Давай вперед. Я пойду последним, прикрою если что…

Выстроившись в цепочку, мы уже четверть часа ехали по узким извилистым тропам ущелья в густом тумане. Видимость отвратная. Я с трудом различал впереди спину молодого барда. Мы двигались медленно и настороженно, вслушиваясь в горную тишину. Малейший необъяснимый треск снега и я вздрагивал, хватался за саблю, но это всего лишь лошадь Фрига не туда поставила копыто. Периодически я оглядывался, пытался разглядеть возможных преследователей, но не видел ничего кроме серого марева.

И когда я уже совсем перестал что-либо понимать, ожидать каждую секунду нападения, тогда мое внимание привлек тихий далекий гул за спиной. Я даже не сразу обратил на него внимание. Гул усиливался, снег под ногами затрещал. Я успел понять, что приближается что-то мощное, соскочил с коня и завопил:

— Опасность! — припадая к скале.

И все. Налетело. Туман мгновенно выдавило мощной воздушной волной, несущей скальные обломки и перемешанный снег и лед. Я успел закрыть лицо руками, прежде чем меня с огромной силой впечатало в скалу. Все произошло в доли секунды, навалилось и отхлынуло, полетев дальше по проходу. В плече что-то треснуло, и боль разлилась по руке. Гул ушел вперед. А потом стало тихо.

Я рискнул открыть лицо и посмотреть, что же произошло. Первое что мне бросилось в глаза — это тело Ворона. Жеребец был мертв. Я медленно втянул ноздрями воздух и сглотнул, ощущая как пустота заполняет меня. С трудом я отвел взгляд от своей лошади и перевел его на тела Фрига и Лихтора чуть подальше. Они лежали прям на тропе, припорошенные снегом. Тяжело отлепившись от скалы, я направился в их сторону. Но сделав несколько шагов, я почувствовал, что боль в руке усиливается. Только сейчас я заметил огромную сосульку, пробившую предплечье. Выругавшись, я сжал зубы, вырвал ледышку и отбросил в сторону. Из раны потекла кровь, пришлось наскоро перемотать рану лоскутом плаща.