Дубинина Александровна: Настоящее волшебство

Лицо обдало горячим дыханием. Желтые звериные глаза были так близко, что в них можно было увидеть свое отражение. Сольвейг заглянула в них без страха, запустила пальцы в жесткую шерсть и прижалась лбом к волчьей морде. Умирать не страшно, если веришь и если любишь.

Мать говорила ей, давно это было, что и не вспомнить, когда, что колдовство ничто без человека, а человек — без любви. Любовь — вот самое сильное колдовство в мире. Настоящее волшебство.

Сольвейг не открывала глаз. Не молилась, не призывала богов, своих ли или чужих. Она не шевельнулась, когда шерсть под ее пальцами исчезла, а ворчание перешло в стон. Сольвейг не открывала глаз, хотя чувствовала прикосновение губ к виску. Ей было очень страшно.

— Сольвейг.

Девушка медленно, как во сне, подняла голову. Знакомые руки ласкали ее лицо, вытирали слезы.

— Сольвейг, посмотри же на меня.

Колдунья решилась. Голубые глаза смотрели на нее с любовью и нежностью. Проклятие ушло вместе со звериным обликом и раной в виде волчьей лапы. Перед ней снова был ее Ладомир. Он заключил девушку в объятия, крепкие и теплые, как в самых сокровенных ее мечтах.

— Ладомир!

— Сольвейг!

Мужчина взял ее руки в свои и прижал к груди:

— Жизни моей больше нет без тебя. Пойдем со мной, я покажу тебе скалы и фьорды твой земли и там, перед лицом твоих богов, назову свой женой. Ты пойдешь со мной?

— Куда ты, туда и я.

Впереди их ждал долгий и опасный путь. Через леса, поля и бескрайнее свирепое море. Но ничего не страшно, если вдвоем, если рядом идет любимый, а над головой светит солнце. И никакого колдовства не нужно.

*Ведьма — Ведающая (мудрая) Мать.

Ведьма — Ведающая (мудрая) Мать.