Гордон Диксон - Святой дракон и Джордж. Никто, кроме человека

Он повернулся к клетке, стянул накидку и увидел забившуюся в дальний угол, сжавшуюся Энджи.

— Все в порядке, — торопливо успокоил он, — Это же я, Джим.

Он изучил, как открывается клетка. Через секунду он обнаружил запертую на висячий замок дверь. Ключа не было. Тогда он одной громадной лапой схватился за дверь, а второй уперся в прутья клетки и со всей силы отжал… Замок звякнул и отлетел, прутья растопырились, дверь открылась нараспашку, а Энджи закричала от ужаса.

— Энджи, это же я! — раздраженно повторил Джим, — Выходи!

Девушка не вышла. Она схватила сломанный прут и, держа его, как кинжал, острым расщепленным концом наставила на Джима.

— Не подходи, дракон, — предостерегла она. — Или я выколю тебе глаза.

— Ты спятила, Энджи! — закричал Джим. — Это же я! Разве я похож на дракона?

— Еще как! — выпалила Энджи.

— Да? Но ведь Генсслер говорил…

В тот же момент потолок обрушился на голову Джима.

Он пришел в сознание и увидел склоненное над его глазами озабоченное лицо Энджи.

— Что произошло? — дрожащим голосом спросил он.

— Не знаю, — ответила она. — Внезапно ты осел и потерял сознание. Джим… неужели это ты, Джим?

— Да, — тупо ответил он.

— …— сказала Энджи.

Он не ухватил смысла сказанного. В голове творилось нечто неправдоподобное, напоминающее ментальный эквивалент двойного видения, сопровождающего тяжелые сотрясения мозга. Он одновременно мыслил двумя сознаниями. Джим предпринял усилие переключиться на один поток мыслей; и в итоге ментальная фокусировка удалась. Очевидно, ему постепенно удастся избавиться и от раздвоенности сознания.

— Ощущение, будто меня огрели по голове дубиной, — сознался он.

Да? Но в действительности ничего подобного не произошло, — с горестными нотками произнесла Энджи. — Ты упал и потерял сознание. Как теперь самочувствие?

— Шампур в голове, — ответил Джим. — Брр, вернее, сумбур.

Он почти перекрыл импульсы, шедшие от второго сознания, но продолжал ощущать, что где-то на задворках, в неведомых глубинах мозга, трепещется бодрствующая, нетронутая часть второго я. Он постарался позабыть о пришельце в собственной голове. Возможно, если его игнорировать, неприятное чувство постепенно уйдет. Он полностью сконцентрировался на Энджи.

— Почему ты поверила только сейчас, а не раньше? — спросил он, усаживаясь на задние лапы.

— Была слишком возбуждена и не заметила, что ты обращался по имени, — объяснила Энджи. — Но когда ты упомянул свое имя, а затем сослался и на Генсслера, я внезапно осознала, что передо мной именно ты. Значит, Генсслер догадался послать тебя на помощь?

— Догадался! Ха! Я налег и пригрозил кретину. Но он ответил, что спровоцирует, нет — спроецирует меня, и я стану невидимым для всех, кроме тебя.

— Но я вижу перед собой дракона. Да, правильно, тебя спроецировали. Но спроецировали твою личность в тело дракона.

— Не понимаю… Обожди, — сказал Джим. — Сперва мне показалось, что я говорю на драконьем языке. Но почему ты понимаешь меня? Ты же должна говорить по-английски!

— Не знаю, — пожала плечами Энджи. — Но и остальных драконов я понимаю запросто. Возможно, все они говорят исключительно по-английски.

— Нет… Прислушайся к словам. К произносимым тобою звукам.

— Но я говорю на обычном, разговорном… — Энджи замолкла. Странное выражение появилось на ее лице. — Нет. Ты прав. Это не английский. Я произношу звуки, идентичные произносимым тобой. Думаю, что так. Скажи: «Думаю».

— Думаю.

— Да, — задумчиво проговорила Энджи. — Те же звуки. С той лишь разницей, что твой голос на четыре октавы ниже моего. Но мы оба говорим на местном диалекте. И люди, и драконы изъясняются на одном языке. Дико как-то…

— Дико — мягко сказано, — возразил Джим. — Невероятно, но как мы в одночасье выучили новый язык?

— Не знаю, — ответила Энджи. — Вероятно, такое возможно в случае субъективной переброски, в результате которой мы здесь и оказались. Если предположить, что в этом мире царят иные законы Вселенной, то возможен и единый универсальный язык. То есть, когда ты говоришь в этом проекционном мире, как я его называю, твои мысли автоматически перекладываются на единый язык, общепринятый и общепонятный…

— Не понимаю, — нахмурившись, подытожил Джим.

— Я тоже. Но это не имеет значения. Главное, что мы понимаем друг друга. А как тебя называл… другой дракон?

— Горбаш. Это имя его внучатого племянника, в чьем теле я как раз и нахожусь. А его самого зовут Смргол. Очевидно, ему лет двести, и у него большой личный авторитет среди драконов. Но не стоит отвлекаться. Я отошлю тебя назад, а это означает, что прежде всего тебя необходимо загипнотизировать.