Олеся Шалюкова - Имя твоё - Тьма

— Я же просила так меня не называть! — в досаде отступила девушка.

— А мы еще в прошлый раз выяснили, что у тебя нет логических предпосылок для того, чтобы доказать необходимость мне обращаться к тебе по-другому. Хотя да. Можем попробовать договориться.

— Я тебя боюсь. Ты себя ведешь неестественно.

— Прости, прости. Не подумал, — на лице демона воцарилась насмешка. — Я себя веду не так, как ты привыкла.

— Да!

— Я должен быть холодным, отстраненным, великодушным, стоять от тебя подальше, не касаться, не обращаться… Так?

— Ты сам начал это.

— Действительно, — согласился легко Лилиар. — Я сам. Но кто ж знал, что мы окажемся связаны на долго? И необходимость притворяться, дабы мы не привязались друг к другу, окажется излишней и напрасной тратой времени.

— Ты… не рад?

— Ты пытаешься перевести тему? Хорошо. У тебя получается. И даже почти успешно. Но я отвечу на твой вопрос. Да, я рад. Сидеть в клетках-аретфактах — это не мое любимое занятие. И я бы сказал тебе «спасибо», как привык его говорить демонессам из княжества, если бы был уверен, что ты на такое не обидишься. Поэтому просто «спасибо». Ты спасла меня. Но себе жизнь — ты испортила.

— Ты притворяешь! — догадалась Андра. — Ты специально ведешь себя как… бабник! Ты что, нашел способ разорвать связь демон — этели? И теперь пытаешься изобразить из себя хуже чем ты есть?

Очаровательная, но насквозь фальшивая улыбка с лица демона сползла. Он сильно потер лицо, потом посмотрел на Андру с привычным выражением легкой прохладцы.

— Тебе не стыдно быть такой умной? Или догадливой? Не знаю даже, что хуже.

— А пункт, что это хорошо, даже рассматриваться не будет? — обидчиво спросила девушка.

Лил усмехнулся.

— Котенок, ты по своей доброте душевной даже не представляешь, в какую ввязываешься авантюру.

— Не представляю! Ну и что тут такого?

— Почти ничего. Хорошего ничего. В основном это неприятности, проблемы, злые слова, постоянное ожидание удара из-за угла. Доверять никому нельзя. Только Эльену и зеркальным духам. Верить ни во что не получается. Жизнь — «прекрасна». Ты уверена, что хочешь так жить?

— Медовик, — перебила Андра демона.

Тот застыл, на нее изумленно глядя.

— Что?

— Медовик! Пирожное такое, если ты не в курсе. Ко всем этим неприятностям прилагаться будет?

— Хоть ящиками, если понадобится…

— Ящиками не надо, — серьезно отозвалась девушка. — Я столько не съем.

Изумление из глаз демона не исчезло, только усилилось. А потом после пары минут напряженного молчания, мужчина расхохотался.

Андра неуверенно улыбнулась. Причин смеха она не понимала, но надеялась, что решение будет принято в ее пользу. Ведьмочка сама запуталась в отношении к демону, но понимала, что не желает его отпускать.

— Ладно, котенок. Если на то, твое желание, то так мы и поступим. Вкуснейшие медовики в обмен на смирение перед лицом неприятностей и проблем. Да и еще, котенок…

— Не называй меня так, — устало попросила девушка.

— Почему?

— Да потому что я себя чувствую маленьким ребенком, когда ты меня так называешь! — вспылила мгновенно Андра. — А я не ребенок!

Взгляд демон медленно и оценивающе скользнул по телу девушки, задержался на щеках, мгновенно покрывшихся алым румянцем. Андра уже готова была услышать что-то нелицеприятное или так раздражающее ее «котенок», но вместо этого прозвучало:

— Хорошо. Но только при одном условии.

— При каком?

— Ты будешь называть меня по имени. По полному имени. Договорились, ко-те-нок?

Андра нервно прикусила губу. Сил полукровки-суккубы, чтобы воздействовать на демона, точно бы не хватило. Плюс она не была влюблена в Лилиара, а значит, ему ничего не грозило. Но назвать его по имени?!

Что-то… что-то было в этом неправильное. Да, Андра понимала желание демона. Было несправедливое что-то в том, что этели не могла назвать его по имени. Особенно с тем учетом, сколько раз она его призывала.

Занервничавшая Андра облизнула пересохшие губы, чуть отступила в сторону.

— Я не могу.

— Ты не пробовала, — сообщил Лилиар. — Попробуй, котенок. И может быть тебе понравится.

Котенок. Снова это «котенок»!

Андра поняла, что шипит подобно раздраженной кошке только после того, как Лил рассмеялся.

Ничего насмешливого в этом смехе не было, но девушка обиделась. На себя.

В конце концов, она была взрослой! Другие в ее возрасте уже успевали выйти замуж, жениться, завести детей, развестись, умереть, наконец. А она не могла назвать по имени мужчину, с которым была связана до конца своих дней. Это было даже хуже, чем впадение в детство!