Сандра Вог - Серебряный вечер (ЛП)

Выступы перешли в гладкие камни. Я остановилась на одном из них на миг, тяжело дыша, и попыталась разглядеть среди густеющей смолы ракушку. Я вспомнила о сумке, подняла ее на колени и положила гнездышко в ткань, думая, что это защитит от хукона. Но смола прожгла ткань с шипением и вонью тиса. Я затушила искры, пока не занялся огонь, и замерла. Среди пепла на коленях оказалось перо жаворонка. Я подняла его, смеясь, и сунула в гнездышко…

Надежды на то, что перышко остановит заклинание, почти не было. Вспышка огня, как тогда, когда когти кота коснулись стола, и перо пропало. Мой смех оборвался. Я проигрывала, а в голове зазвучал вопль Призывателя:

— Ты не сбежишь!

Я вздрогнула, спрятавшись в щель между камнями, пока все небо грохотало вместе с хохотом Призывателя:

— Амулет закончен!

Я пугалась редко, но теперь была в ужасе, в ужасе из-за того, что натворила, из-за того, что он мог говорить правду.

Нет. Нет. Нет. Я оттолкнула страх, отказываясь принимать такой конец, борясь. Нет. Я развернулась и полезла по камням, царапаясь, едва ли поднимаясь выше. Ветер угрожал сбросить меня. Налгрут снова взревел, ветер выл. Но за всем этим, клянусь, я слышала, как кто-то зовет меня по имени, как ветер доносит его до меня. Нет. Всхлипы терзали легкие, а, может, я просто не могла дышать, и у меня забрали воздух. Тучи чернели и увеличивались… Но, хоть и надвигалась буря, дождя не было.

Я добралась до вершины утеса, отцепила руки от гнездышка. На миг мне показалось, что ветер утих, словно удивился, что я все-таки залезла наверх. Я видела бушующее море, равнины с солью с одной стороны и разрушенный Хейвер с другой. Там среди камней жители собрались вместе и кричали, готовясь к буре. Я поежилась, глядя на них, помня их осуждение, помня, что из-за их деревни я представила тот райский уголок, и что мое воображение оказалось хуже, чем то, что сделали со мной они. Я повернулась к небу, молнии сверкали серебром по черному, грохот грома заглушил рев Налгрута. И мне вдруг стало жаль жителей деревни. Они не понимали, что происходит вокруг них, что Хаос проникает в наш мир. Они думали, что их наказывают, что тучи над головами могут заставить волны забрать их жизни, а дождя так и не пойдет. Сколько бы не было жертв, эта мольба лишь увлекала их в хаос.

Я вдохнула, понимая, что помогла им погрузиться в него еще глубже.

Дождь никогда не пойдет.

Голос прогудел снова, и я пригнулась, ветер подул сильнее, грозя сбить меня с ног.

— Ты не получишь амулет! — прокричала я.

Жалкие попытки защититься перед чем-то настолько огромным. Я перебрасывала гнездышко из руки в руку, словно амулета не было и у меня. В ответ от гула содрогнулся утес, содрогнулась земля. Жители Хейвера выли от ужаса.

Я пошатывалась на краю, выдающемся в море. Волны бушевали, разбиваясь о камни с яростью, поднимая брызги на вершину.

— Эви!

Слабый крик было едва слышно за ревом ветра и волн. Это мое воображение. Но он повторился:

— Эви! Стой!

Я развернулась, ветер выбивал пряди волос из косы, безжалостно растрепывая ее. Я убрала волосы с глаз, потрясенно глядя на того, кто лез по камням. Это снова воображение. Лорен .

— Нет! — закричала я. — Прочь!

— Эви! — он задыхался, одной рукой держался за ребра, другой — за меч. — Эви, назад!

— Прочь! — вопила я. — Ты не настоящий!

Лорен сделал шаг ближе.

— Эви, я здесь. Это я, — я не видела его лица, небо потемнело, а он был слишком далеко, но его тон взволновал меня. Он боролся с ветром всем телом, пошатываясь.

Рев стал громче, чудовище добралось до камней.

Я застыла. Это не воображаемый идеальный Лорен, растаявший у меня на глазах. Он устал, ему было больно, а одежда была изорвана. От этого он был еще красивее, но…

— Назад! — закричала я.

Всадник остановился.

— Эви…

— Скажи мне что-то, чего я не знаю! — умоляла я его. — Скажи мне это! — так ведь будет понятно, что я не выдумала его, да? Это он не найдет в моей памяти.

— Белый дуб! — прокричал он. — Ты хотела знать, что исцелило рану на моем виске! Это был белый дуб!

Комок в горле отступил, я всхлипнула. Может, он услышал. Лорен приблизился на шаг. Где-то позади по камням лез Налгрут. Я должна двигаться. Должна бежать…

— Кольцо, — выдавила я. — Где кольцо?

Лорен вскинул руку.

— Здесь, Эви, — плетеное кожаное кольцо было на его мизинце, где я и оставила его. Еще шаг ко мне, еще, и он сказал еще кое-что, чего я не знала. — Ты — единственная, кого я полюбил, и кого буду любить.