Не ревную, но зло берет…
(Замечание о ситуации в целом)
У владыки дроу претемного лура Ра'харда выдержка была абсолютной. И когда он показывал свой гнев — это была демонстрация. Не больше и не меньше.
Поэтому, когда его коллеги по Галактическому совету говорили: «О! Опять этот бешеный дроу впал в ярость!» — то это обозначало только то, что им позволили эту ярость увидеть. Потому, что так необходимо была для дела.
Но вот сегодня…
Когда он увидел лекаря, склонившегося над обнаженной женщиной. Когда он буквально почувствовал, как чужие руки дотрагиваются до розовой кожи… Когда он услышал ее довольный возглас…
У него в голове помутилось. А глаза застлала алая пелена ярости.
Но все же у владыки дроу выдержка была абсолютной. И он оказался способен понять несколько вещей. Во-первых, такая реакция была не правильной. Во-вторых, доктор не стал бы делать что-то, кроме лечебных манипуляций. И — в третьих — не стоило убивать доктора на глазах у Наталии — она вряд ли бы обрадовалась такому зрелищу.
Последний аргумент оказался решающим — и лур Ра'хард просто выволок себя их палаты.
Он летел по коридорам корабля — и волосы развивались за его спиной как белое облако смерти — была на одной из планет, которые темные эльфы наметили под колонизацию, такая убийственная штука. Когда роза ветров резко менялась — а на той планете это происходило достаточно часто — то в осадках появлялись белесые взвеси. Смертельно ядовитые. На пятом вдохе темный эльф погибал. Эту планету он помнил хорошо — это было его первое задание, которым он руководил лично, как наследник престола.
Ко всему белому с тех пор лур Ра'хард относился настороженно. А планету они все равно колонизовали — но всем посещающим ее — а тем более проживающим — делали инъекцию антидота.
— Мой лур! — внезапно обратились к нему. До этого момента владыка успевал отслеживать боковым зрением, что от него шарахались. Прижимались к стене, склоняли голову — и пропускали.
Ра'хард остановился.
Конечно, его молочный брат. Сержант штурмовиков. Его храбрость и бесшабашность была легендой даже у дроу.
— Вот мне интересно, Ру'Рар, — обратился к нему владыка, — ты случайно меня заметил и вспомнил о делах, которые нам срочно надо обсудить? Или же тебя послали отвлечь меня от моих дум?
Штурмовик неопределенно пожал плечами. И поскольку владыка не сводил с него вопросительного взгляда, то пробасил неопределенно, но с воодушевлением:
— Претемный лур — самый мудрый среди живущих. И с легкостью читает правду в сердцах своих подданных!
— Понятно! — скривился владыка. Над ним прикалывались — и оба собеседника это прекрасно понимали.
— Что же поможет моему владыке прийти в себя? — продолжил бесстрашный штурмовик в том же духе.
— Вот пущу тебе кровь за дерзость — мне сразу станет легче! — кровожадно усмехнулся владыка.
Ру'Рар сделал большие глаза — дескать — ну, попробуй!
Они дошли до абсолютно пустого тренировочного зала.
— Трусливые навозные жуки, — охарактеризовал поведение своих подданных владыка.
Его молочный брат кивнул, соглашаясь.
— Получается, две тренировки перенесли. И обычно в это время тут занимаются еще с десяток дроу из технического.
Претемный связался со своим адъютантом:
— Узнать, кто в это время занимается в зале на десятом подуровне.
— Да, мой лур!
— Организуйте генеральную уборку туалетов и мусоропроводов их силами.
— Слушаюсь.
— И объясните всем, что дроу, которым не хватает смелости встретиться с владыкой лицом к лицу, большего и не заслуживают. Кстати, узнайте, кто отдал распоряжение. Пускай присоединяется. И сами поучаствуйте.
— Будет сделано! — с воодушевлением откликнулся адъютант.
— Такое ощущение, что я его представил к награде за личное мужество, а не наказал чисткой отхожих мест, — пожаловался он владыка молочному брату.
Тот рассмеялся:
— Мой лур! Вы сегодня просто на себя не похожи!
Владыка нервно дернул плечом и подошел к стойке с тренировочным оружием. Оно отличалось от боевого только тем, что было потяжелее — это позволяло развить в бою большую скорость. Да еще клинки не обрабатывали ядом. А так — качество заточки было таким, что клинок перерубал попавший на него волос.
Штурмовик и владыка на мгновение замерли друг напротив друга в боевых стойках. Вдох-выдох. Плавное движение… И парные клинки — «брат» и «сестра» запели.
Братья всегда фехтовали на равных. Штурмовик был помощнее — и опыта в реальных боевых действиях у него было побольше. Владыка был коварнее в ударах. И всегда знал, с какой стороны последует нападение.
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу