Светлана Фокси: Хаос, Ангелы и другие передряги

— Обещаю, — и шаг ко мне. — Что не причиню тебе зла. Друзья Азазелла — мои друзья. — и голос такой бархатный. Смотрю на него и не могу понять, что мне так не нравится… высокий, как Азик, но тоньше. Плечи немного уже, волосы длинные и насыщенного кофейного цвета. Глаза зеленые с золотистым отливом… светятся…

— Арон… — шепчу я, подходя ближе. Он продолжает мне мило улыбаться, но в глазах победа. — Ты соблазняешь меня, Арон? — так же шепчу я.

— А разве ты против? — шепотом отвечает мне. — Обещаю, я буду нежным. — проговорил он, касаясь губами моей шеи.

— Хорошо, — соглашаюсь я. — Только…

— Что? — ну просто сама нежность. Ах… что творят чары…

— Я не люблю летать с башен, — мило улыбаюсь, напрягаю руки и, подталкивая магией, перекидываю вампира через себя. И как-то я не подумала, что позади будет окно.

— Не умрет, — философски заметил Азик. Мы стояли возле подоконника, наблюдая, как вампир лежит на кусте роз.

— Не умрет. — соглашаюсь я, — Но ведь не приятно. — и на губах растягивается удовлетворенная улыбка. А Арон начинает ругаться. Ого! Сколько всего нового.

— Хорошо матюгается, да? — гордый за друга, спросил Азик, продолжая наблюдать за мучениями вампира. Я лишь кивнула. — Древний род, Дом Тени, в крови память предков. Кстати, его родовое имя — Играющий Тенью, но оно парню не нравится. Хотя звучит забавно.

— Азик… я тебе тут цветы сломала и окно выбила, — патетично сообщила я, наблюдая, как с грацией хищника очищает свои брюки Играющий Тенью. Улыбнулась, и впрямь забавное имя. Интересно, почему в вампирских Домах принято давать такие сложные имена?

— Ничего. Дом все исправит. А ты как?

— М-м-м? — поворачиваюсь к другу.

— Обряд какой-то проходила? Я еще ни разу не встречал кого-то, кто смог сопротивляться таким сильным чарам.

— Нет. — как-то отстраненно заметила я. — просто смотрела на него и чувствовала, что где-то подвох, но ни как не могла понять… Азик! — укоризненно так. — А ты чего меня не спасал?

— ХЫ! — улыбнулся он.

И на бедный куст роз, почти восстановившийся после падения вампира, приземлился демон.

— Ну, в добрый путь. Маньку отправь, как доберешься, — наставлял меня Азик.

— Да, папочка, — и меня крепко сжали в объятиях.

— Эстэра… — мурлыча, произнес вампир, целуя на прощание руку. Ах, этот бархатистый тембр… и мягкие губы… чары-чары…

— Арон… — постаралась произнести с той же интонацией, видимо получилось, улыбка у него стала шире.

Отъезжая к воротам, я услышала тяжелый вздох Арона.

— Хороша? — гордо спросил Азик.

— И почему тебе так везет с девушками? — сокрушенно вопросил вампир, а мой друг издевательски заржал.

Непредвиденная задержка под кодовым названием «Арон» вышла мне боком. До темноты мне домой не добраться. Я ночи не боюсь, и нежити всякой тоже. Просто дорога через лес, а это значит нужно быть начеку, а я вина на дорогу приняла, следовательно, остановлюсь в ближайшей деревне. Может еще и работа, какая подвернется, а то вурдалак накрылся медным тазом….

Село городского типа Чихунья встретило меня огнями многих факелов, освещаемых улиц. Милое село. И многолюдное из-за соседства со столицей. Здесь неподалеку залежи особой соли нашли, вот и открыли местное производство нюхательных солей «Не падай». Не падай, а то нюхать придется! А соли-то, ух! Ядреные!

Я отправила Маньку сообщить Азику, что останавливаюсь на ночь, а то ведь волноваться будет. Знаю я его. А эта саламандра уходить не хотела! Устроилась на луке седла и спит. Я кинула в нее маленький огненный пульсар, и она исчезла. Эх… вернется, обиженной будет.

— Доченька, ты никак ведьма? — позвал милый такой старикашка. Маленький, худенький, бородка белая-белая, а глаза лукавые!

— Маг, дедушка, — поправила я. Ведьмы больше по травам и обрядам всяким специализируются.

— А работа тебе не нужна?

— А что сделать нужно? — не берусь, пока не узнаю. Мало ли что.

— Да у нас управляющий заболел сильно. Работа без него никак не идет, а знахарка местная полгода как померла, а от нового мага толку нет. Поможешь?

Я нахмурилась. Особыми целительскими способностями я не отличаюсь, но других лечить легче, чем себя. Я согласно кивнула и спешилась. Старичок аж подпрыгнул от радости.

— Пойдем, доченька, пойдем. Не волнуйся, мы наградой не поскупимся!

Меня привели к добротной избе. Забрали лошадь Снежку, обещая накормить-напоить. Старичок провел в дом, тут все пропахло ладаном, а родственников этого управляющего сдерживает надеть черные повязки лишь тяжелое дыхания главы семьи. Марья, жена больного, вся заплаканная и на нервах, смотрела на меня, как на последнюю надежду. Сердце защемило от жалости. Нужно постараться помочь.