Array Лицо в ночи - Гарри Поттер и Огненная Дева

— Ну… Если тебе интересно, могу рассказать, с чего всё началось…

— Расскажи! Ведь День Святого Валентина — только верхушка айсберга, не так ли?

— Да! И я очень надеюсь, что тебе всё рассказал Дамблдор, а то тут такие слухи распускают… Будь это так, старина Волди повесился бы от зависти!

— Ну, я слышал только в общих чертах… Что ты устроил целый спектакль в Большом Зале…

— В общем, слушай… На Рождество у меня опять была стычка с Малфоем. Я его приложил как следует, а потом решил: а что, если отправить этого хорька недоделанного к Снейпу в качестве подарка?

Ухмылка Римуса говорила о том, что о «подарке для Слизнорта» он прекрасно знал.

— Ну, сказано — сделано… Вот только Нюниус (Гарри не удержался, чтобы не упомянуть школьную кличку Северуса) обиделся настолько, что даже не снял баллы с Гриффиндора! Но я‑то не знал, в чём дело! В общем, в ходе долгих расследований я наткнулся на одно рождественское воспоминание Ужаса Подземелий, которое объясняло всё дело. Вот только обидчивый профессор не захотел оставаться крайним и посмел назвать меня жалким подобием отца! Он обвинил меня в том, что мне духу не хватит, чтобы совершить Мародёрскую шалость! Ну, я ему и устроил… Мне на Рождество Ромильда Вейн прислала котлокексы с Амортенцией, я добавил туда Замедляющее и Усиливающее зелья, превратил один из них в ингридиент из меню Снейпа и при помощи Добби и Кикимера подсунул своим жертвам. Вторым был МакЛагген — если ты не в курсе, этот бугай в меня бладжером заехал, и это при том, что я был на трибуне! Для полного кайфа я предоставил будущим соперникам новое изобретение Умников Уизли — Палочки Ослов — Дуэлянтов…

Гарри подробно описал происходившее в Большом Зале. Больше всего Римусу понравилось то, что Слизнорт добавил очки «за ловкость»:

— Да, Слизнорт всегда отличался удивительным чувством юмора! Даже странно, что Шляпа когда–то отправила его в Слизерин… Впрочем, ты, пожалуй, второй такой удивительный зельевар, выбравший факультет Львов… Твоя мама тоже всегда была любимицей Горация…

— Выбравший?!

Люпин дернулся, в его глазах промелькнул страх… но длилось это доли секунды, причём за это время он успел что–то спрятать в глубинах своего сознания. Вряд ли ему было известно, насколько хорошо его собеседник владеет Легилименцией, однако страх, что тот что–нибудь узнает, заставил его надежно скрыть опасные воспоминания…

— Я сказал «выбравший»? Я, наверное, оговорился! Впрочем, ты, как я слышал, именно выбрал другой факультет? На втором курсе ты сомневался, правильно ли поступила Шляпа…

— Да, было дело… Я ведь змееуст, вот Шляпа и сомневалась — такой талант, такие возможности… Вот только не учился бы на том факультете некогда мальчик, взявший потом псевдоним Волдеморт… — Гарри прекрасно понимал, что сейчас не выудит информацию ни коим образом, но такое поведение человека, считающего себя другом, ему ОЧЕНЬ не понравилось. А потому он намеренно заставил бывшего учителя вздрогнуть…

— Конечно, ты не мог так поступить… Хотя, быть может, твое обучение среди Змей многое бы изменило… Ладно, мне уже пора, я обещал Дамблдору ещё поговорить с ним сегодня вечером… Напиши мне, если захочешь поговорить…

— Разумеется… профессор.

Последнее слово Гарри сказал так, чтобы его не услышали. В конце концов, он даже не знает, что именно хотел скрыть Римус и почему. Надо быть сдержаннее в общении с окружающими, иначе рискуешь остаться в одиночестве… особенно сейчас, когда проверенные друзья вдруг перестали быть опорой (если Гермиона вообще перешла на конфронтацию, то Рон попросту имел миллион гораздо более важных дел, чем общение с другом… но тут его винить не в чем — дело в том, что роман с Луной развивался весьма успешно). Люпин действительно мог бы стать хорошим другом, к тому же он теперь, пожалуй, единственный, кто по–настоящему знал его отца и его мать. Всё–таки надо будет как–нибудь написать ему, извиниться… Убедить сделать–таки предложение Тонкс…

В этот момент Фламия наконец–то пошевелилась. Слабо, совсем слабо, но Гарри почувствовал… Девушка не могла даже как следует раскрыть глаза, но явно почувствовала, что её любимый рядом…

— Гарри… будь со мной рядом… — еле слышно прошептали её губы.

— Всегда буду, ангел мой! — ответил юноша, и по щеке его скатилась невесть откуда взявшаяся слеза…

Гарри был рад, что Фламия подала наконец признаки жизни. Конечно, пока она была слишком слаба, даже чтобы просто находиться постоянно в сознании, а потому вскоре после своей просьбы уснула. Теперь оставалось только ждать, когда силы вернутся к ней.