Анна Йоль - Травница

— Как?

Мужчина посмотрел на меня раздраженно:

— Ты же женщина!

Я обиженно глянула на него и подсела ближе к роженице, радует, что я не буду смотреть ТУДА. Виитала не растерялась, а быстро схватила и сжала мою ладонь, настолько сильно, что у меня искры из глаз посыпались.

— Так, хорошо. — Простонала я и начала припоминать, что говорят в фильмах. — Главное правильно дышать!

Девушка бросила на меня шальной взгляд.

— Так легче будет в схватках. — Промямлила я. — Вдох выдох. Вдох выдох. Вдох выдох.

На самом деле, это было больше для меня, так как не ровен час, как я потеряю сознание. Ну слабачка я и хиляк, что с этим делать?

Дальше роды прошли как в тумане: стоны Вииталы, комментарии с командами Хеллпея, которые я выполняла на автомате, и мои вдох-выдох.

— Лена, обработай руки и быстро ко мне.

С пеленой перед глазами я несколько раз прошлась спиртом по рукам и придвинулась к мужчине:

— Ч-что?

— Ребенок «в рубашке»! Дай сюда нож. — Я так и представила младенца в маленькой опрятной рубашке и почему Хеллпей беспокоится?

Я протянула альту отдаленно напоминающий скальпель, нож и нечаянно посмотрела ТУДА. Сознание моментально помутнело: ребенок был в каком-то странном коконе, а закромки сознания напомнили, что это, скорее всего, плодная оболочка. Так вот, что он имел ввиду под «в рубашке»…

Черт, меня сейчас стошнит. Поэтому, когда Хеллпей перерезал кричащему малышу пуповину и передавал матери, я сидя рядом на коленях, смотрела в небо, но радовалось, что все обошлось.

— Как ты? — Уже не строго, но мягко обратился ко мне жёлтоглазый. Я посмотрела на его уставшее, но довольное лицо и отметила, что сейчас он выглядит чертовски привлекательно.

Я хотела сказать, что была почти на грани, но тут он сказал:

— О, пуповину забыл! — Рефлекторно посмотрев на «это», я потеряла сознание.

Но в этот раз без возражений.

Приходила в себя я в этот раз быстро, но с неохотой. Скрип дерева, топот колес и мелодичный нежный голос, напевающий колыбельную. Все еще с закрытыми глазами, я чувствовала спокойствие и умиротворение, жаль лежу на чем-то твердом. Со скрипом в сердце пришлось открыть глаза и моментально утонуть в прожигающих золотых кострах. Хеллпей жестом показал мне быть тише.

— Очнулась? — Его голос был тихим, и нежно обволакивал меня. Вместо ответа я несколько медленно моргнула глазами. — Как себя чувствуешь?

— Почему новорожденные дети похожи на картошку? — Сипло прошептала я, а альт, закрыв себе рот, затрясся от смеха.

— Это все что ты можешь сказать? — Спросил он, широко улыбаясь.

— Где мы? — Я осторожно повертела головой, рассматривая окружения: по-моему мы ехали в телеге, новоиспеченных родителей. Да, в противоположном углу от нас лежала Виитала и с любовь смотрела на сверток в своих руках. — С Картошечкой все хорошо?

— Да, здоровый мальчуган. — Хеллпей, убрал мешающие пряди кирпичных волос с моего лица. — Так, как ты себя чувствуешь?

— Сонно и лениво. — Призналась я. Все происходящее ощущалось отдаленно и призрачно, будто не со мной. Но нужно ловить момент и наслаждаться, когда еще я смогу насладится полным релаксом?

— Хорошо, так уж и быть одолжу тебе свои чудесные мягкие колени еще на пару часов. — Мужчина размял шею. — Раз ночью ты не поспала.

— Скала мягче твоих коленей.

— Сколько комплиментов и все мне! — Жёлтоглазый развел руками, а я ему подмигнула.

Так мы и доехали до городка Дхарни.

Я вприпрыжку по брусчатке следовала за Хеллпеем, ведь его один шаг — это несколько моих. Погода была чудесной: солнце обдавало теплотой, а не жаром, легкий ветерок нес свежесть воды и красивые сахарные облака, плывущие по небу, приносили покой.

Восемнадцать дней мы с альтом находимся в Дхарни, а я всё продолжаю разглядывать город с открытым ртом и подмечать все новые особенности. Речной Край — для меня страна контрастов: простенький небольшой, но опрятный приграничный Воврисий, гончарный и захудалый, но веселый Ведьмин Яр, и пропитанный своей особенной атмосферой Дхарни. Все три города настолько отличались, что в голове не укладывается.

Дхарни располагался у одноименной реки, поэтому самая низкая часть города была заполнена ароматом тины и рыбы, но чем выше ты поднимаешься, тем больше разнообразный букет наполняют воздух. В противовес резкому и неприятному запаху речных обитателей, центр города благоухал выпечкой и духами. Это до сих пор поражает меня, как ты идешь, прикрывая нос и глаза от удушливого амбре, а через всего шагов шесть ты удивленно отмечаешь, что можешь дышать полной грудью.