Федор Василенко - Новая сила

Не ведающий о потере первых шести и о самом важном, о том, что в роковую ночь пятнадцать лет назад частичка Реддловой души откололась, и прикрепилась к единственному живому существу в полуразрушенном доме. Гарри Поттеру.

Дневник, Кольцо, Медальой. Чаша, Диадема, Змея-Нагайна. И младенец. Уже семь.

Крошечный восьмой обрубок, уцелевший в Годриковой долине тлел в полном физических сил и магии уродливом теле.

Так и не зная о невольном крестраже, Лорд предпринял попытку разделить душу в очередной, девятый по счету раз. И довел её до состояния не совместимого с жизнью. Жалкий осколок, оставшийся в итоге, являющийся сущим мизером, меньше жалкого духа, не имел никакой духовной силы задержаться в телесной оболочке.

Тело Реддла, сморщенное и опустошенное, распласталось лицом вниз прямо на мече, поразившем последнего врага пророчества. Лорд Волан-де-Морт умер. Он все же погиб этого меча... правда чуть-чуть иначе.

Великий план Дамблдора свершился. Невозможно поверить: неужели он мог это все просчитать, предвидеть?

Осознание пришло за какую-то долю мгновенья, откровением свыше, не иначе. Я поблагодарил неизвестные силы за возможность уйти со спокойной душой, сделав дело. Воистину, иногда, чтобы победить, нужно проиграть. И, невзирая на все зло, привнесенное мной за время пребывания здесь, душа уходила легко и непринужденно. Я там увижу Беллу. Перед лицом промелькнули лица родных, близких, и всех, кто был мне когда-то дорог.

Простите меня за все. И прощайте. Виктор Селедкин - обычный парень, каких миллионы, а в этой жизни Гарольд Джеймс Поттер умер.

Неясные голоса на самом краю сознания возникли и оборвались за мгновение до наступившей черноты. Все исчезло.

*

Туманная, черная мгла. Расплывчатые тени и странные выверты подсознания. Все совсем не так, как в Отделе Тайн. А значит, меня нашли и успели откачать. Значит, ещё предстоит пострадать.

Белый ровный потолок, первое, что я увидел по пробуждении. Разум словно стянутый тягостной наркотической пеленой с трудом вырывался из тенет темноты. Я вдохнул воздух и повернул голову.

Как не крути - традиции нарушать нельзя. И под конец семестра Поттер обязан очнутся рядом с развалившимся перед больничной койкой директором. Или, как данном случае, директрисой.

Профессор МакГоннагал сидела, и с непроницаемым выражением лица глядела на меня.

- Сколько я здесь, профессор? - прохрипел я, разжимая непослушные губы.

- Неделю, - ответила декан Гриффиндора, и отвела взор.

- Где я?

- В Мунго, естественно.

- Что с Беллой?.. С моей женой? - задал самый животрепещущий вопрос. - Она здесь?

- Нет, она в Хогвартсе.

- Что-о?!! Почему в школе? Почему не в госпитале?!

- Во-первых, мистер Поттер, вам нельзя сейчас так волноваться. Во-вторых, как вы себе представляете Беллатрису Лестрендж лечить в Мунго? Её тотчас отконвоируют на Поцелуй Дементора.

Меня всего передернуло. Однако следующие слова оборвали мою жизнь.

- Да и не поможет ей никто. Простите... Мистер Поттер? Что вы делаете?! Немедленно вернитесь в постель!

Я с усилием поднимаюсь, осматриваясь нетрезвым взором. И аппарирую прямо в Хогвартс, не успев удивиться тому, что это стало возможным.

Школу успели отмыть от крови и трупов. Но по прибытию я ощутил лишь холод и сквозняки пустого замка. Из школы Чародейства и Волшебства Хогвартс стал куском продуваемого ветрами камня. И никто не знает, возродится ли он когда-либо вновь.

Однако полуразваленный замок последнее, что мне нужно. Ватные ноги сами несут меня к больничному крылу.

Быстрее... ещё быстрее! Ну же, двигай конечностями, Поттер!

А вот и она.

Беллатрисса лежала, бледная и опустошенная, с потухшим взглядом и поникшим лицом. Я бросился к любимой, ухватил за холодеющую кисть и прижался губами.

- Я здесь... я с тобой, - шептали непослушные губы.

Не достучаться. Все эти дни её ела прожорливая язва. Последнее проклятие Темного Лорда настигло бывшую приспешницу. И нет от него спасенья.

- Ну же! Ответь!

Что-то изменилось. Её омуты распахнулись, однако искра жизни потухла, подернутая смертной пеленой. Зрачки дернулись в мою сторону. И расширились.

Беллатрисса малость воспрянула, неподвижную маску лица осветила радужная улыбка.

- Ты пришел... - чуть слышно пробормотала она, - ты все же пришел...

- Как же я мог не прийти! Я хочу быть с тобой... всегда... не бросай меня, только не бросай!

Я ощупал взглядом прикрытое покрывалом тело. Её прекрасное лицо запало, щеки ввалились, а вокруг глаз расцвели цветы смерти. Под краешком простыни, на шее, я заметил край черной мягкой корки, тянущейся вниз.